Сны Эйлиса. Душа мира - стр. 21
С каждым днем она все отчетливее понимала, что иногда слышит его голос, точно отзвуки далекого грома. И ее преследовали песни самоцветов чужого мира. Однажды она осознала, что слышит и янтарь. Талисман Раджеда, его самоцвет.
Она как будто чего-то безотчетно ждала. И вот однажды под вечер, когда вновь вспоминала его, вдохнув корицу для выпечки, отчетливо услышала знакомый голос, донесенный неведомым эхом:
– София… Эльф, что же ты наделал! София, я еще столько всего тебе не успел сказать.
Софья схватилась за голову, озираясь по сторонам. Одно дело – мысли о льоре, а другое – вновь оказаться его пленницей, пусть даже он называл это гостеприимством. Но на этот раз в голосе слышалась невозможная непривычная боль, почти раскаяние.
«Я схожу с ума? Нет… Что ж, Эйлис, похоже, тебя невозможно забыть», – решила она и достала из-под вороха бумаг записи из библиотеки малахитового льора Сарнибу. С того дня началось ее собственное расследование о порталах и далеком незнакомом мире.
Глава 2
Окаменевшая и линии мира
Эйлис и Земля, 2012 год
– Я верю: ты вновь оживешь, я верю, что камень осыплется пеплом…
Каменная статуя прекрасной девы не внимала голосу, она застыла со спокойным, отрешенным лицом посреди обширной залы. Ее не трогали распри королей, не интересовали ураганы на пустошах и иные злые ненастья. Она ничего не слышала и не видела, лишь, казалось, созерцала сны. Живой камень…
– Я верю! Юмги! Ты оживешь!
Облака вспенивались на небе, хаотично метались по воле бури, словно птицы с оторванными крыльями. Они липли гребнями волн к стенам и окнам гигантской конусовидной башни, напоминавшей колоссальный термитник без четкой архитектурной формы, словно кто-то в незапамятные времена проделал множество ходов и пещер в цельном монолите. Вихрь закручивался смерчами вокруг него.
«Опять янтарный чудит? Или, может, яшмовый?» – думал устало Олугд Ларист, скромный чародей под покровительством самоцвета циркона. Его льорат растянулся подле горного хребта на побережье Зеленого моря и оказался самым маленьким из-за набегов льоров кровавой яшмы. В последние годы Нармо загнал наследника некогда могущественного рода в тесную каменистую долину, где в трех разбросанных деревеньках когда-то теплилась жизнь ячеда. Но потом пришла каменная чума.
«Яшмовый или янтарный? Кто-то из них наверняка. Моя-то магия – это только распознавание обмана. Для боев подходит мало». Олугд нервно потирал горбинку на носу, откидывая с высокого лба длинные русые пряди. Он смотрел на свои руки, казавшиеся бесполезными, когда речь заходила о сохранении чьей-то жизни, окидывал взглядом пустоту тронного зала, который напоминал неправильными природными формами гигантскую пещеру.