Снова домой - стр. 24
– Преподаватели Лины говорят, что при всем происходящем она реагирует нормально на дисциплинарные наказания. Понимает, что они – за дело.
Мадлен вздрогнула от неожиданного упрека, прозвучавшего из уст директора школы.
– Да, это так. Я лишь… – Она посмотрела в глаза Вики, хотела сказать, что не представляет, как это можно – наказывать своего ребенка. Вслух же сказала: – Наверное, мне нужно больше времени проводить с ней.
– Может быть, – с явным сомнением в голосе сказала Вики.
– Я поговорю с ней.
Вики положила руки на стол перед собой.
– Знаете, Мадлен, есть некоторые проблемы, обсуждение которых вслух ничего не даст. Иногда подросткам необходимо прочувствовать Божий гнев. Может, ее отец…
– Нет, – поспешно откликнулась Мадлен, может, слишком поспешно. Она попыталась изобразить улыбку. – Я мать-одиночка.
– А, понимаю…
Мадлен не могла больше сидеть здесь, не в силах была выносить взгляд директрисы. Стыд и чувство вины захлестнули ее. Она поднялась со своего места.
– Я как-нибудь справлюсь с этим, Вики, обязательно справлюсь. Можете поверить мне на слово.
Вики кивнула:
– Конечно, Мадлен, супермама может многое. Но ведь есть и группы психологической поддержки, которые тоже могут помочь кое в чем.
– Спасибо за совет. – Кивнув на прощание, Мадлен повернулась и вышла из директорского кабинета. За ее спиной щелкнул замок. Она на секунду прислонилась спиной к двери и прикрыла глаза.
«Может, ее отец…»
Мадлен тихонько застонала. Господи, ей даже думать не хотелось о ее отце. Вот уже много лет подряд она гнала прочь всякие воспоминания об этом человеке. А если и случалось, что поздним вечером воспоминания все-таки подкрадывались, она шла под холодный душ или делала пробежку вокруг квартала.
И это всегда ей помогало. Через какое-то время она переставала думать о нем, переставала нуждаться в нем и желать его. Было время, когда ей почти удалось забыть даже, как он выглядит.
Но затем наступили перемены с Линой. Сначала изменения не очень бросались в глаза, но только сначала. У девочки появилось несколько дырок в ушах, специально сделанные прорехи на «левисах», она стала густо красить ресницы и подводить глаза, всегда казавшиеся Мадлен такими выразительными и красивыми.
Как обычно, Мадлен едва обращала на все это внимание. Но затем, в один прекрасный день, она посмотрела на дочь и увидела – его. Именно тогда она осознала то, что должна была увидеть с раннего детства. Лина была точной копией отца, этаким диким подростком, который запустил свою жизнь на полные обороты. Она ни о чем не спрашивала, вела себя очень жестко. Как и отец, Лина видела Мадлен насквозь: за неприступным фасадом преуспевающего врача девочка без труда могла разглядеть слабую женщину. Женщину, которая не умеет требовать, не может даже настоять на выполнении дочерью самых простых правил. Женщину, которая до такой степени нуждалась в любви, что даже позволяла людям наступать на себя.