Сними с меня оковы одиночества - стр. 8
Дорога оказалась длинной. Мне встречалось на пути много разных женщин. Я давно заметил одну вещь. Есть такой особый вид женщин, которые влезают в мою голову. Они просто проходят мимо в разных шмотках, у каждой из них разный цвет волос и глаз. Они могут появиться в любую секунду. И при любой встрече, даже если мы незнакомы, в моей голове печатаются строки. Я описываю их одежду, лицо, прически, походку. Они выходят неожиданно, ниоткуда и приходят в неизвестность для меня. Они очень разные: беременные, плачущие, радостные, маленького и высокого роста, проститутки, медики, бляди. Они могут быть кем угодно, может быть, в них что-то есть для меня? Почему-то моя душа нервно замирает, и я не знаю почему.
Когда я уже подошел к своему дому, встретил свою соседку Викторию. Она была пьяна. На ней была синяя теплая куртка, темные джинсы и черные сапоги. Холодный ветер играл ее русыми волосами. Ее пьяные карие глаза требовали продолжения банкета, который, видимо, закончился рано, как и у меня. Но у меня с собой была бутылка бренди.
– Привет, сосед, – улыбчиво сказала она.
– Привет, привет, – ответил я.
Мы пересеклись взглядом: она улыбчиво смотрела на меня. Ее глаза горели от похоти внутри, я не представлял, что там творилось.
– Пойдем, я тебя провожу, – сказала она мне.
Я положил свою руку ей на плечо, так как сам был в приподнятом настроении. Девушка младше меня, не знаю насколько, но знал я ее всю свою жизнь. Мы подошли к моему подъезду. Я закурил.
– Угости меня сигаретой, – сказала она.
Достав из пачки сигарету, она увидела, что в конце нашего дома из другого подъезда выходила ее старшая страшная пьяная сестра. Ее звали Надя. Здоровенная бабища… Такая, как она, подошла бы любому конченому алкашу.
Однажды я выпивал с ней и ее подругой. Тогда они травили меня интимными разговорами, от которых многие парни смущались и уходили прочь от таких непослушных девиц. Но мне было интересно слышать про интимные места таких распутниц, чей клитор лучше и моложе, чей хуже. Меня заводили такие разговоры, но Надя со своей подругой кинули меня в блестящем одиночестве. Наверное, они хотели специально завести меня, чтобы, когда я пришел домой, начал заниматься рукоблудием по этому поводу.
С Викторией мы зашли в наш теплый подъезд, возможно ждали, что ее сестра зайдет сюда и заберет ее домой.
Мы докурили сигареты. Вика в теплом подъезде стала пьяней. Мы стояли почти возле двери напротив друг друга. Теплые трубы грели души. Ее дыхание участилось. Я стоял и соображал, что нужно идти домой, нужно идти срочно домой, ведь эта пьяная соседка смотрела на меня порочным, извращенным взглядом, отчего мои грязные мысли потихоньку брали верх надо мной. Я приблизился к ней, к ее губам, она схватила меня за задницу, прижав к себе и засосав меня. Я вырвался, отошел на шаг от нее. Я осознавал, что происходит со мной. Но чертовка схватила меня за руку и снова прижала к себе. Искушение, мать его, искушение пьяных страстей. Мои руки расстегивали ее джинсы, слегка приспустив их, Вика расстегнула мою ширинку, уже теплыми руками надрачивала мой шланг. Я вошел в нее, в мокрое теплое гнездо. Двигаться было неудобно, мы не могли раздеваться. Мы стояли возле входной двери внутри нашего теплого экзотического подъезда, одноразовой любви. Я расстегнул свое пальто. Она смотрела на мои губы и тихо постанывала от наслаждения. Затем я уже приближался к концовке нашего скромного подъездного порно. Я прижал ее лицо к стене и входил в нее сзади. Я кончил ей на джинсы и попал себе на пальто. Она вышла сразу после того, как я застегнул свою ширинку. Плевать.