Снежный Витязь - стр. 3
«С тобой я смогу одолеть все преграды!..
Тебе мое солнце!.. С тобой буду рядом!
До злого иль доброго, но до конца,
Иного для нас я не мыслю венца!..»
Коли сердце Царя их не примет любви,
И станет позором, смешенье крови,
Знать только разлука отца вдохновит…
В ночь тропу у скалы осветила луна,
Княжна смутной тревоги, смятений полна.
Воротилась в покои… Ей всю ночь напролет,
Ангел прочил любовь, Дьявол – наоборот…
В нетерпении, решилась признаться отцу;
Юной деве о суженном говорить не к лицу.
От томленья души нет услады ни в чем,
И надежда ложиться, лишь на друга плечо.
Так вещала пустыня всю ночь, говорят;
Томным звуком песков, звоном певчих цикад,
О любви, что рождается раз – на века!..
Среди звездной ночи разбудило видение,
То от матушки Витязю, благословение.
Явилось как милость, как запахи рук,
Как памятных душ замыкающий круг.
И молвила, родная, сыну слова;
Чтобы впредь уцелела его голова,
Чтобы помнил заветы священной земли,
Где воины в славе былой полегли…
Вновь снились поляны, леса и луга,
Где мать была к сыну не в меру строга,
Где белые пали на землю снега…
Под утро, как в давность, не пала роса,
Лишь тени немые, барханы бросали,
Там, с песнями ветра, гудел саксаул,
И плакал шакалом забытый аул…
Витязь Бога молил, но видел в ответ,
Лишь хладной Гюрзы исчезающий след…
Только время ночи миновало, и вот;
Непрошенный рыцарь стоит у ворот.
Взоры гневные стражей; к дворцу не пройти,
Не Ильнару окликнуть, ни князя найти.
Чужеземцу законом закрыты пути…
Где чужая земля; не земля, а песок,
Где обычаи гор, голос там не высок…
И не Витязь снегов, не принесший дары,
А избранник Ильнары предстал, до поры.
И какой не была бы учтивою речь,
Чужеземному гостю, в пору слово беречь…
Но не свойственно воину в строгом строю,
Отступить или выказать слабость свою!
Гордому рыцарю северных мест,
Тушеваться ли, прятаться – неуместно;
Он намерен не красть, а лишь сватать невесту!..
Молвил Витязь снегов, не смутившись ничуть:
«К князю гор, я уж долго держу этот путь.
Отросла без ухода моя борода,
И от злобной вражды не осталось следа.
Я колено свое преклонить не смущусь,
Если милостью князя, приют отыщу.
От того моя просьба; принять ко дворцу,
Не без добрых вестей я явился к отцу!..»
Дерзость слов поразила, визирей и знать;
Проще было бы Витязя стражам изгнать,
Чем правителю рода иноземца признать…
«Кто смел через меру иль мудростью слаб,
Готов притязать, даже рваться в палаты,
К хранителю гор. Царь пустыней рожденный,
Не примет без рода колен приклоненных…
Так пусть же не смеет, тешить лихостью двор;
В том дерзость и слабость, ему лишь в укор…