Снежный король. Сны об Александре Блоке - стр. 37

– А я и на самом деле умерла, – растерянно проговорила она, – когда стало понятно, что ничего больше не вернется, все было прежним, но меня больше ничего не могло интересовать. Муж завел себе любовницу, да и что ему оставалось делать, а мне? Я и представить себе не могла, куда деваться могла я? Тогда и уехала снова за границу, и жила там, и бродила по местам, где была счастлива. Если бы не нужно было вернуться, чтобы похоронить Сережу, я бы там и осталась неприкаянной тенью, всегда чужая в чужом мире, но пришлось вернуться. А тут все и началось, я потеряла все, что можно было, Я должна была уехать, хотя мне совсем не хотелось этого. Мне казалось, что произойдет чудо, я встречу его, и мы снова будем вместе. А потом я смотрела на собственное отражение и была уверенна в том, что тот мальчик просто не узнает меня, он всегда был очень правдив, и на этот раз скажет, что не существует той далекой Ксении, обворожительной Ксении, а есть смерть сама, которая пришла за ним. Вы никогда не испытаете того разочарования, которое приходит, когда еще помнишь, как такой любовались и понимаешь, что только жалость в их душах и может появиться.

№№№№№

Доктор растерянно оглянулся по сторонам, он видел, что эти простые и незамысловатые женщины слышали их, но вероятно их разговор казался им бредом сумасшедших, они если и хотели, то и тогда ничего не смогли бы понять – это уж точно. Он понимал, что должен оставить ее в покое, но все медлил, ждал, что должно быть еще что-то сказано, ему хотелось страстно еще что-то услышать.

– Может быть, когда вы расстались, он и был уверен, что у него еще все было впереди:

Что же делать, если обманула.

Та мечта, как всякая мечта.

Но чем больше проходило времени, чем больше он метался в метели, тем яснее становилось, что ничего не будет и быть не может.

– Помня о вас, он написал те загадочные и удивительные строки, которые и сделали его в один день самым знаменитым из всех поэтов:

И каждый день, пройдя меж пьяными,

Всегда без спутников, одна,

Дыша духами и туманами,

Она садилась у окна,

И пахли древними поверьями,

Ее волнистые шелка

– Сколько было разговоров и споров, как пытались они понять и угадать, кто скрывается за маской, но никого там так и не обнаружили, а он только таинственно улыбался, когда слышал эти споры. У каждого поэта должна быть тайна, у него их было великое множество. Многие из них не удастся понять, только если бы кто-то сказал мне, что я еще столкнусь с его незнакомкой, как поверить в такое.

– «Стихи о прекрасной даме», «Снежная маска», – словно заклятие шептала старуха, – она видно уже забыла о том, что уверяла его, будто потом не читала его стихов, все это было не совсем так на самом деле.