Снежные великаны - стр. 15

Когда уже не женщины и молоденькие девчонки, начали выглядывать на улицу, что бы посмотреть не едут-ли долгожданные гости, а наоборот взрослые, всерьез обеспокоенные мужчины, и уже даже стали подумывать, не поехать ли навстречу каравану посмотреть, что там могло приключиться, во дворе, наконец, послышался шум. Захрустел заледеневший снег. Все разом повернули головы к двери. Зарема привстала со скамьи, с горящими глазами и пылающими алым, в цвет рубахе, румянцем щеками. Аюрмал , как «старший» из мужчин селения, шагнул к двери, чтобы поприветствовать гостей как положено, по всем правилам. В это мгновение, дурачок Иритай, неподвижно сидевший, как и во все другие дни после своего «ночного» приключения, в дальнем углу комнаты, вскочил с места и, глядя на собравшихся диким взглядом, во весь голос заорал. Женщины вскрикнули. Даже мужчины вздрогнули от неожиданности.

– Бя! – закричал Иритай, мечась по комнате, тыча пальцем в сторону двери и вращая глазами. На губах у него выступила пена. – Бя!!!

Аюрмал уже открыл рот, чтобы прикрикнуть на дурака, но Иритай снова заорал, еще страшнее и пронзительнее, чем перед этим, а затем завыл и одновременно зарычал как зверь. Тут уж не только женщины заохали и уставились на него испуганно. Мужчинам тоже стало не по себе. Кто-то прошептал молитву, кто-то дотронулся до оберега на груди. Иритай начал бросаться из стороны в сторону, выкрикивая что-то непонятное, перемежая выкрики с воем и рычанием.

– Замолчи, безумный! – вскочив с места, закричала Зарема, сотрясаясь всем телом от ужаса и рыданий, подступивших к горлу. – Беду накличешь, дурак пустоголовый!

Иритай, не обращая внимания на слова девушки, как будто не замечая никого вокруг, продолжал кружить по комнате и кричать. Дети заплакали, женщины запричитали, начали читать молитвы. Распахнулась дверь, и в жаркий натопленный воздух ворвались порывы морозного, обжигающего кожу ветра.

Жители Западного селения, или как называли его алметинцы, Крайнего, потому, что сразу за ним начиналась цепь неприступных, непроходимых для человека гор, на праздник «сватовства» к своим ближайшим Северным соседям не поехали. Заранее отвезли подарки для молодых и выразили свою искреннюю радость по поводу предстоящего события. После исчезновения Ругора и Сабилы прошло два месяца. В селении все еще был траур. Не дело ехать веселиться, после того, как произошла такая страшная трагедия.

К вечеру воздух стал таким морозным, что Дамира, навещавшая несчастную мать пропавших детей, пустилась к дому чуть не бегом. Холод проникал даже сквозь толстый мех шубы из горного быка. Дамира потерла лицо, а то можно и щеки и нос обморозить. Холодный воздух был наполнен острыми кружащимися снежинками. Вроде вечер был такой ясный. Все, хоть на праздник и не поехали, порадовались, что «сватам» досталась легкая дорога, ясная, безветренная и не слишком морозная. А потом поднялся ветер, небо заволокло тучами, и пошел снег. Не иначе, ночью разыграется метель. Дамира побежала еще быстрее. Лицо уже горело и руки, даже сквозь рукавицы начинали подмерзать. Видно мороз-то усилился не на шутку, просто невозможно терпеть. Сзади, сквозь завывание ветра послышался звук, как будто ломается замерзший снежный наст. Дамира оглянулась, пытаясь, сквозь снежную, кружащуюся муть, разглядеть, чтобы это могло быть. Может, один из быков бродит? Как он умудрился проломить снег-то в такой лютый холод? Снег смерзся как камень, ему даже копыта быка нипочем. В темноте, да еще во время метели разглядеть, что то почти невозможно. Если это бык, то уж он-то не пропадет, главное, чтобы ногу не повредил, если и впрямь в снег провалился. Умное животное найдет дорогу в любую метель и не замерзнет, какой бы мороз не ударил. Когда Дамира уже начала поворачивать голову в сторону дома, ей показалось, что мелькнула какая-то тень. Снова что-то хрустнуло.