Снежная ночь, или отбор с подвыподвертом - стр. 15
- А почему вы сделали такой странный акцент на собственной персоне, господин «умеющийуспокоить»?
- Потому что моя репутация хорошо известна при дворе. Я неподходящая компания для неискушенных девиц.
Это было уже слишком. Истерика, ухмыляясь, раскинула свои объятия. На подгибающихся ногах я поднялась из кресла и подошла к двери. Выйдя в коридор, я добрела до ближайшего окна, надеясь, что сквозняк немного приведёт меня в чувства. Но унылый вид из окна, бесконечные сугробы, лишь усугубили ситуацию. Я зажала уши руками и завизжала во всю силу лёгких.
- Господин, ну зачем вы, так?- расстроенный голос Дерека был полон укора. Чашка с чаем, зависшая в воздухе, так и просилась в замёрзшие руки. Я благодарно всхлипнула и ухватилась за эту чашку, как хватается утопающий за соломинку.
- Выпейте, госпожа. Я попросил Камиллу заварить успокаивающий сбор. Если мне не изменяет память, в состав сбора входит ромашка, лаванда и мелисса.
Если бы обладатель этого мягкого голоса был осязаем, я бы не поленилась обнять его в знак благодарности за сочувствие. Пара глотков травяного чая помогли унять поток слёз, льющийся из глаз. Но вот воспрянуть духом у меня не получалось, как я ни старалась. Ситуация оказалась гораздо ужаснее, чем я себе могла представить.
Я сидела истуканом в кресле и смотрела на игру языков пламени в камине. В голове звенела пустота. Но я не делала попыток прогнать её, потому что тогда место пустоты займёт моя буйная фантазия и нарисует такие ужасные картины моего позора, что только держись. И даже задаваться вопросом: «Что делать?» не было нужды. Ответ уже прозвучал: «Просто смириться».
Но стоило только осознать эту фразу, как внутри меня врожденное упрямство сделало попытку достучаться до разума. Что значит смириться? Разве я в чем-то виновата? Разве я преступила закон в корыстных целях? Как там кричал в нашей гостиной господин Мунс? Что он и есть главный пострадавший? Нет! Это я невинная жертва чужой рассеянности и халатности! И я не готова платить своей репутацией и свободой за чужие ошибки. Слишком высока плата!
- Но неужели совсем-совсем ничего нельзя сделать?- это в большей степени был риторический вопрос. И задала его я, скорее от отчаяния, а не в надежде получить ободряющий ответ. И так как посмотреть в глаза духу дворца я не могла, взгляд сам собой остановился на господине «такинепредставившемся».
Лицо мужчины выражало досаду. Видимо он не ожидал подобной реакции от меня. Чем бы он ни занимался в этом дворце, вытирать женские слёзы он явно не приучен.
- Мне жаль вас разочаровывать, Альбертина. Поверьте, мои слова вовсе не предназначены для того, чтобы напугать вас. Я просто готовлю вас к неизбежному. Не питайте пустые надежды.