Снежинка в моих ладонях - стр. 7

Он замолчал, давая мне возможность проникнуться моментом. Если это – его дочки, а Снегурочка, если верить всем известной сказке, его внучка, то одна из этих женщин – мать Снежи?

Я вгляделся в одинаково беспечные лица. Женщины думали о чём угодно, только не о пропавшей, если верить домовой, девушке. Так что на глаз определить, кто из них мать, не представлялось возможным.

– А я Иван. Иван Кощеев, – представился после того, как пауза затянулась. – Можно узнать, зачем я здесь?

Дед Мороз, уже было вернувшийся к поеданию своей порции, непонимающе на меня уставился, но потом со вздохом всё же утёр тыльной стороной руки остатки супа с усов и бороды.

– Снежку тебе надо отыскать. Отыскать и спасти.

– Да, да, да! – в три голоса загалдели девицы, которых, несмотря на возраст, у меня даже мысленно не получалось назвать женщинами. Как-то… Не доросли они, будто, до этого имени.

– Найди нашу девочку!

– Избавь от лап лютых!

– Пусть подавится вор проклятый!

Я немного опешил от разноголосого щебета, частенько перебивающего друг друга. Так что, помотав головой, прошёл поближе и сел на ближайший к семейству стул, чем заработал недовольный взгляд хозяина.

Стул оказался изо льда, который быстренько охладил седалищное место, и если бы не меховой тулуп, то не смог бы я с таким невозмутимым видом продолжить заседать и смотреть на говоривших.

– Её похитили? Украли? Вы знаете, кто? Почему тогда никто не ищет? – вопросы сами собой множились, а в моей голове совершенно не укладывалось, как можно спокойно обедать, если их внучку (и возможно, дочку) кто-то украл.

– А что, ты предлагаешь мне самому идти к Бессмертному, что-ли? – нахмурился Дед Мороз. – У меня, между прочим, праздник на носу! И так Снежка пропала – мне самому придётся все подарки раздавать и ездить по стране. Сезон у нас начинается, понятно? А этот негодяй! – большой кулак с грохотом ударил по столу, вызывая звон посуды, – совершенно не вовремя её похитил и выкуп просит! Вот ты к нему и иди, сам решай, так скажем, по-родственному.

Только я раскрыл рот, чтобы поинтересоваться последней фразой, как дамы напротив, словно по команде, загомонили:

– Да, да, да!

– Спаси от негодяя!

– Кощея Страшного и Бессмертного!

– Ужасного и опасного!

– А ну, замолчали! – внезапно громыхнула хмурая баба, опуская на тарелку обглоданную кость и вытирая руки огромным банным полотенцем.

Заткнулись все. Включая самого Деда, что поперхнулся компотом и испуганно выпрямился на своём троне.

– Так, Иван, – суровые светло-голубые глаза посмотрели на меня пронизывающе, – пойдём выйдем. Поговорить надобно.