Размер шрифта
-
+

Снегурка в постель - стр. 10

А я вытираю окровавленный рот, подхватываю со стола нож.

Раз пошла такая пьянка, сука, режь последний огурец. Это тоже не мое авторство, если чего, это сторож наш, дядя Миша так приговаривал. Хороший мужик. Жаль, тоже спился и помер. Замерз в снегу. Под Новый год, кстати, как раз.

- Ваня, ты меня знаешь, - шиплю я, недрогнувшей рукой приставляя нож к горлу придурка. Он затихает. Потому что реально знает.

Я, вообще, тихая, как мышка. И спокойная очень.

Пока не выведут. А тогда только одно средство – связать и запереть где-нибудь.

Только так.

Наша врачиха в детдоме чего-то там диагностировала мне, какую-то неврологию, что ли. Пофиг.

Главное, что рука у меня не дрогнет. Убивать его, я, конечно, не буду. Но порезать могу. А Ванька, он такой… Крови боится сильно. И сейчас орет не столько от боли, хотя хрящ хрустнул сладко под зубами, должно быть больно, а больше от вида крови. Того и гляди, в обморок хлопнется.

- Кто тебя посылал? Говори все, придурок.

- Раньше надо было спрашивать, дура! А то нюни распустила… - хрипит он, косясь на мои окровавленные пальцы на рукояти ножа.

- Да, согласна. Овца. - Ну , тут сложно противоречить, если правда, - но ты не ответил. И еще вопрос – какого хера сам не пошел? Испугался?

- А ты как думаешь? Тебе-то проще. С твоей мордой. Могут и за малолетку принять. И за несовершеннолетнюю. А меня сто процентов на зону. А мне нельзя.

- А мне можно, значит?

- Да кто бы тебя отправил? Ты вон, и в этот раз выкрутилась! Выкрутилась же? Напела хозяину про сиротское детство…

- Не твое собачье дело, как я выкрутилась, – огрызаюсь я и убираю нож.

Ваньку я знаю, кидаться больше не будет. Его на место несложно поставить. Но на вопросы мне нужны ответы. Чтоб понимать, насколько я глубоко в жопе, и есть ли шанс выбраться.

Сажусь за стол. Бросаю нож подальше , к окну.

Хочется закурить, но я бросила это дело. Дорого выходит. А у меня пока что не то положение, чтоб удовольствие себе покупать…

- Давай, рассказывай, как подставился и меня подставил.

Ванек , кряхтя, встает, ползет сначала к раковине, расположенной прямо в комнате, умывается, смывает кровь, уныло матерясь на мое сумасшествие, а потом садится за стол с другой стороны, смотрит в окно тоскливо и прикуривает.

Выдыхает дым. И раскрывает рот.

И, по мере его рассказа, я понимаю, что совершила очередную ошибку.

Не надо мне было уходить из дома подполковника. Целее была бы. Ну, подумаешь, попользовал бы он меня еще недельку ( это ты, Сашка, конечно, перегнула, высоко слишком себя оценила, но мало ли…). За недельку как раз, может, и рассосалось бы все. А сейчас…

Страница 10