Смотрите, как мы танцуем - стр. 12
– Как вы думаете, откуда все это взялось? – вопрошал он, вытянув руку. – Думаете, мне просто повезло? Везение тут совсем ни при чем.
Он мельком взглянул на фотографию монарха и решил, что эта страна слишком многого ждет от makhzen[9] и людей, обладающих властью. Труженики, крепко стоящие на ногах крестьяне, марокканцы, гордящиеся тяжело завоеванной независимостью, – вот кто нужен королю.
Его предприятие расширялось, и нужно было нанимать людей для работы в теплицах и сбора оливок. Он отправил Мурада на поиски по окрестным дуарам, вплоть до Азру и Ифрана. Его помощник вернулся в сопровождении толпы отощавших мальчишек, выросших среди луковых полей и не нашедших работы. Амин расспросил каждого о том, что он умеет. Провел по теплицам, складам, объяснил, как обращаться с прессом для оливок. Мальчишки молча, покорно шли за ним. Не задавали никаких вопросов, кроме как о зарплате. Двое попросили аванс, остальные, осмелев, по примеру товарищей сказали, что им аванс тоже не помешал бы. Амину потом не пришлось жаловаться на работу этих молодых людей: они выходили на рассвете и трудились до изнеможения и под дождем, и под палящим солнцем. Однако спустя несколько месяцев некоторые из них испарились. Положили в карман зарплату, и их и след простыл. Они не пытались здесь обосноваться, завести семью, произвести хорошее впечатление на хозяина и получить прибавку. В голове у них была только одна мысль: заработать немного денег и сбежать из деревни, подальше от нищеты. От убогих хижин, зловония куриного помета, тоскливых засушливых зим, женщин, которые умирали в родах. Все дни, что они проводили под оливами, тряся ветки и собирая в сетку зеленые плоды, они шепотом, как заклинание, повторяли: поехать в Касабланку или Рабат, поселиться в трущобах, где живет их дядя или еще какой-нибудь родственник, который уехал туда искать счастья, но с тех пор как в воду канул.
Амин наблюдал за ними. В их взгляде он заметил нетерпение и ярость, каких прежде не видел, и это напугало его. Эти парни проклинали землю. Ненавидели работу, которой им поневоле приходилось заниматься. И Амин решил, что его задача – не только растить деревья и собирать плоды, но и удержать здесь молодых ребят. Теперь все вокруг хотели жить в городе. Юнцами полностью завладевала абстрактная навязчивая идея жить в городе, хотя чаще всего они ничего о нем не знали. Город неумолимо приближался, словно крадущийся хищный зверь. С каждой неделей он становился все ближе, его огни поглощали поля. Город был живым существом. Он дрожал, перемещался в пространстве, притаскивая с собой слухи и пагубные мечты. Порой Амину казалось, что мир скоро исчезнет – или, по крайней мере, один из взглядов на мир. Даже фермеры стремились стать горожанами. Новые землевладельцы, дети независимости, говорили о деньгах как промышленники. Они слыхом не слыхали о слякоти, о морозе, о сиреневых рассветах, когда идешь между рядами цветущего миндаля, и счастье жить среди природы кажется таким же естественным, как собственное дыхание. Они ничего не знали о бедствиях, которые приносит стихия, о том, сколько нужно упорства и оптимизма, чтобы по-прежнему верить в круговорот времен года. Нет, они довольствовались тем, что, хвастаясь своей землей, катались по ней на машине и показывали ее восхищенным гостям, так и не удосужившись хоть что-нибудь о ней узнать. Амин от души презирал этих горе-фермеров, которые нанимали управляющих, а сами предпочитали жить в городах, обрастать знакомствами, веселиться на светских праздниках. В этой стране, которую столетиями кормили земля и войны, теперь говорили только о городе и прогрессе.