Смотри не перепутай, дракон! - стр. 2
Благо время было только немногим после полудня, и на улице еще не стемнело.
Я вошла в кабинет, где всегда была одежда для «поля», чтобы переодеться: термобелье, куртка и теплые штаны, вязаный шлем, валенки, без которых в лесу никуда. Подхватила дежурные лыжи, запрыгнула в вездеход и тяжело вздохнула. Шутка ли – несколько часов ехать по зимней дороге, а потом – еще на лыжах идти. Если к утру вернемся – считай, повезло.
Не свезло…
Морозный воздух щипал щеки, когда я, оставив машину на обочине, встала на широкие охотничьи лыжи. Они заскользили, мягко проходя через свежий снег и оставляя за собой две широкие полосы. Снег искрился под лучами закатного солнца, играл на ветвях сосен, что стояли безмолвными стражами тишины.
Вокруг была тишина, которую нарушали лишь ветер, что шептался с верхушками деревьев, да шуршание моих теплых болоньевых штанов. Ах да, еще пыхтение недовольного напарника. Но то было профилактическим, чтоб не заскучать.
Мы споро шли по просеке, вдыхая холодный воздух, выпускали облачка пара, которые тут же исчезали.
Сверялась при движении я не столько с навигатором, сколько со столбами ЛЭП, уверенно продвигаясь к цели. Лыжи привычно скользили, ноги были заняты делом, в то время как голова была свободна от мыслей. Но как порой пустой разговор бывает полон эмоций, так и щемящая сердце тоска порой полна неотболевшего расставания.
Игорь… Мужчина, которого я любила. Тот, кто, казалось, не хотел менять во мне ничего, кроме фамилии. Мы поженились полтора года назад, а пять месяцев назад развелись. По банальнейшей причине – не сошлись характерами. Конкретно я и свекровь, которая хотела для своего сына всего самого лучшего. То есть не меня.
Я, по мнению Вениамины Станиславовны, была недостаточна во всем: не утонченно красива, не сказочно богата, не слишком перспективна, но самое главное – не столь почтительна! Ибо почитать свекровь за богиню отказалась.
Да, нрав у меня был прямым, к горным семейным серпантинам не приспособленным. Но тут, увы, ничего не поделаешь. Как говорится, гены пальцем не раздавишь. А достались они мне от отца-военного. Да и у мамы-хирурга характер был тяжелый, все потому что золотой.
Одним словом, пошла я натурой в папу с мамой, а ножками – на биохим. Последнему родители обрадовались, но с трудом. Все же папа видел меня юристом, а мама – врачом. Но тут нашла коса на камень, дурь на упрямство. И я победила. Вышла из этого боя спустя четыре года с красным дипломом. Так что на магистратуру родители лишь махнули рукой: чем бы дитя ни тешилось…
Хотя увеселением назвать летние выездные практики у экологов можно было с натяжкой. Ближе всего к таким стало бы определение… походы. Но не такие, где с гитарой у костра, романтикой звездной ночи. Нет. Другие. Такие, когда тащишь на себе за плечами сорок кило: тушенка, сгущенка, спальник… Топаешь в дождь, снег, жару. И к привалу ты уже настолько злой, что выскочи из кустов медведь – еще неизвестно, кто кого сожрет без соли.