Смирись, дракон! Так решили небеса - стр. 93
Второй – такое же заклинание вмонтировано в кулон, до сих пор висящий на моей шее. Подобное мне кажется более правдоподобным.
И третье – переместившись в этот мир, я каким-то невероятным образом смогла пробудить дремлющую во мне древнюю магию, которая и спасла меня в тот момент, когда я думала, что если и выживу, то останусь калекой без рук.
Последний вариант лично мне казался более предпочтительным, но при этом менее вероятным. Моя удача никогда не была настолько хорошей, чтобы со мной случилось что-то подобное. Да я даже лотерейные билеты перестала покупать! Толку их покупать, если за всю свою недолгую лотерейную карьеру я не выиграла даже сотни?
Нет, нет, как бы мне не хотелось бы овладеть магией, я была реалисткой и понимала, что подобное со мной точно не может произойти. И неважно, что ощущение тепла появилось в самом начале именно в груди. Вероятнее всего, так действует заклинание, заложенное либо в кулоне, либо в летающей змее.
Разобравшись с этим моментом, я удовлетворенно вздохнула.
Летели мы долго. Признаюсь честно, спустя несколько часов, я начала подозревать, что Гелата на самом деле ненавидит меня. И для подобных мыслей у меня были веские причины.
Какова вероятность, что она не подумала о том, насколько холодно может быть наверху? Она показалась мне довольно предусмотрительной. Да, она попросила меня надеть как можно больше вещей, но почему тогда не наложила какое-нибудь согревающее заклинание? Вот не поверю, что ничего подобного маги тут не придумали. А то, что она маг, я была уверена, ведь пещера была запечатана магическим способом. Не думаю, что простой человек мог бы ее открыть.
Кроме того мы летим уже часов пять, но Гелата даже не думает останавливаться. Разве человек способен провести столько времени на холоде, не имея возможности хотя бы немного подвигаться и согреть тело?
Да если бы не заклинание, спасшее меня, я бы умерла еще пару часов назад!
Чем дольше я думала, тем меньше все это мне нравилось. Я уже сожалела, что пошла с Гелатой. Кто знает, на что она пойдет, когда поймет, что перелет не убил меня.
Ничего изменить я уже не могла, поэтому мне оставалось быть как можно более внимательной и острожной.
Говорят, что человек – одно из самых приспособляемых созданий. Думаю, что в этих словах есть смысл. Я настолько привыкла к неудобствам и опасному полету, что в какой-то момент перестала опасаться. Да и бояться чего-либо длительное время утомительно.
Летели мы долго…
Очень долго!
Гелата, судя по всему, даже не думала останавливаться на привал. На следующее утро (подумать только, мы летели почти весь день и ночь!) я хотела есть. Но больше всего меня мучил вовсе не голод, а боль внизу живота. Мой бедный мочевой пузырь!