Смешенье - стр. 118

– На палубе предпочтительны тюрбаны, – объявил Джек, – потому что у меня волосы соломенные, у ван Крюйка – рыжие, а что до Мойше…

Все довольно долго смотрели на Мойше, пока тот не сказал:

– Дайте кинжал, я отрежу пейсы. Такая уж наша криптоиудейская доля.

– Да отрастут они такими пышными и длинными, чтобы тебе пришлось заправлять их в голенища, – произнёс Джек.

Последний час до заката они провели на высоких шканцах в тюрбанах и длинных алжирских бурнусах. Санлукар-де-Баррамеда вставал над ними с южного берега, где река впадает в залив. Он походил на неумелую уменьшенную копию Алжира – его окружала стена, под ней на песчаном берегу рыбаки разбирали сети. Ван Крюйк мельком взглянул на город, потом вырвал у раиса подзорную трубу, забрался на мачту и долго смотрел на воду, изучая течение и запоминая, где расположен пресловутый подводный вал. Мойше разглядывал предместье выше по течению от города, сразу за крепостной стеной: Бонанцу. Казалось, она состоит исключительно из вилл, каждая за собственной стеной. Через некоторое время ретивый Иеронимо различил над одной из них флаг с гербом вице-короля – во всяком случае, так можно было заключить по хлынувшему из него потоку ругательств.

Джек, со своей стороны, высматривал место, куда с наступлением темноты можно будет подойти на лодке. Между стенами вилл росли, как грибы, бродяжьи лачуги, а вглядевшись, можно было различить и глинистое месиво на участке берега, куда бездомные спускались за водой. Джек запомнил направление по компасу, не зная, впрочем, какой от этого будет толк в темноте, когда их начнёт сносить течением.

– Глупо было идти в город при свете дня, – сказал Иеронимо, – а с наступлением ночи глупо не идти. Ибо сейчас Санлукар-де-Баррамеда посещают только контрабандисты. Если мы не попытаемся сделать что-нибудь незаконное в первую же ночь, то вызовем подозрение властей!

– На случай, если кто-нибудь спросит… какой незаконный предлог мы назовём? – спросил Джек.

– Скажем, что должны встретиться с неким испанским господином, не назвавшим нам своего настоящего имени.

– Испанские господа, как правило, чрезвычайно гордятся своими именами – кто из них отказался бы себя назвать?

– Тот, кто встречается по ночам с еретическим отребьем, – отвечал Иеронимо. – И, на твоё счастье, в этом городе таких хоть отбавляй.

– На вон той шхуне что-то многовато высокопоставленных англичан и голландцев, – заметил ван Крюйк, кося синим глазом на корабль, стоящий ярдах в ста ниже по реке.

– Шпионы, – объяснил Иеронимо.

– Чего они тут высматривают? – спросил Джек.