Смертный грех Семирамиды - стр. 26
Признаться, к этому моменту печальная судьба горгоны волновала меня меньше всего. Кроме всего прочего, версия Васы относительно «цитат» из мифов только укрепила мое убеждение: поднос со змеями перед насмерть перепуганной Жанной – месть Елены Сендираки, которая ревнует моего отца-Зевса не хуже олимпийской Геры, поклялась лично мне бороться за него и тоже, между прочим, великолепно знает все мифы Древней Эллады.
Однако было совершенно ясно и очевидно, что излагать свою стройную теорию в данный момент грозной тетушке Васе не имело ровно никакого смысла – судя по всему, она также была готова четко и верно отстаивать честь своей племянницы до самого победного конца.
И все-таки я не выдержал.
– Но почему вы так уверены в невиновности Елены? – Конечно, я постарался, чтобы мой голос прозвучал без лишних эмоций. – Разумеется, в интересах фирмы я – за то, чтобы она оказалась чистенькой, и все-таки…
Васа медленно кивнула.
– Я вас понимаю, а вот вы, боюсь, меня не поймете. Согласна, Елена – девочка с характером, она до сих пор ревнует вашего отца, и появление Жанны стало для нее настоящим шоком – я ведь вам говорила, что вчера он появился в салоне в ее компании, словно нарочно хотел помучить бедную Елену.
Тяжелый вздох, короткий взгляд на небо – словно Васа пыталась заручиться поддержкой звезд.
– Но при всех муках ревности моя племянница – православная, истинно верующая. Поверьте, она никогда не совершит грех. Да, она могла злиться на соперницу и желать ей всяческих ужасов. Но она и пальцем не шевельнет, чтобы сделать любой из этих ужасов реальностью.
Ну, конечно! Оставалось лишь добавить, что Елена регулярно исповедуется в церкви. Впрочем, в данном случае вся эта история со змеями благополучно ушла в раздел «Прошлое» и мне была совершенно не интересна – я отчаянно хотел спать.
Не выдержав, я зевнул.
– Васа, неужели вы не хотите спать?
Она меня словно и не слышала. Мы стояли на улице, мимо нас то и дело пролетали машины, а по тротуару проходили шумные группы туристов, наслаждаясь мягкой свежестью воздуха после изнуряющей жары дня. Сама атмосфера ночного города, казалось, была наполнена радостью и весельем, в то время как мы с Васой замерли среди общего праздника жизни, как два изваяния скорби.
– И ведь был еще тот разговор!..
Неожиданно произнеся эту реплику, Васа вдруг нахмурилась, бросив на меня тревожный взгляд.
– Что за разговор?
Мой вялый интерес сыграл ей на руку: она лишь покачала головой и вздохнула, одновременно поднимая руку и подзывая такси.
Как только машина подкатила к нам, Васа открыла дверцу и легко, как пупсика, впихнула меня внутрь, на переднее сиденье, чуть наклонившись на прощанье к самому окошку: