Смертельная миссия в Хайларе - стр. 6
– Я знаком с Василием по подпольной работе еще с тысяча девятьсот пятого года. Когда будете готовы к поездке? – спросил, возвращая документ Зильберу.
– Можем вылететь завтра, – ответил тот.
– Завтра исполняется шестьдесят шесть лет со дня рождения Ильича. Будем проводить торжественное собрание. Полетите двадцать третьего. Делегатам пока объявите, что они летят в Нанкин на научную конференцию. Задачу по борьбе с чумой поставите в Китае. Всем участникам смените документы – зададим работу японской разведке, пусть поищут. Товарищ Каминский, свяжитесь с Ворошиловым и договоритесь о повышенной готовности военных противочумных отрядов Забайкальского военного округа в Чите и Монголии. Полет делегации обеспечит товарищ Ягода. Желаю успеха!
– Как же так получилось, Анастасия Викторовна, что ваша мама оказалась в Москве? – расположившись удобно в кресле, продолжил расспросы Чумаков.
– Это долго рассказывать, Михаил Петрович.
– Так и дорога у нас неблизкая, будет чем занять время, – с улыбкой возразил он.
– Все началось в тысяча девятьсот тринадцатом году, когда папа окончил Петербургский институт путей сообщения. В то время Транссиб и Китайская восточная железная дорога считались великими стройками, и он решил поехать туда.
– Я был на Дальнем Востоке три года назад с экспедицией Зильбера. Из-за нелепой случайности заболел клещевым энцефалитом, частично потерял слух, но главное – вот, – Чумаков кивнул на неподвижную правую руку, – чуть не стал инвалидом в двадцать восемь лет.
– Наслышана о вашей истории, главное, что вы живы.
– Вы правы, Анастасия Викторовна, главное, что жив и голова работает.
– Можно просто Настя, Михаил Петрович. Вы же мой учитель. И как вам в Хабаровске?
– Красивая, богатейшая земля, но до сих пор не освоена. Вы знаете, что мост через Амур, соединивший западную и восточную ветки Транссиба, был построен только в октябре шестнадцатого года?
– Папа говорил мне об этом…
– Извините, что прервал ваш рассказ о нем.
– Папа жил и работал в Харбине. Однажды он простудился и обратился в частную городскую клинику, которая принадлежала маминому отцу – дедушке Реншу. Там он и познакомился с мамой и сразу влюбился. Она была моложе него на пять лет. В китайских семьях приветствуются такие союзы, когда муж уже самостоятельный, старше жены и может обеспечить семью. Поэтому ее родители охотно дали согласие на их брак.
– И как же вам жилось в Маньчжурии?
– Харбин, конечно, не такой, как Москва, но тоже большой город, с учебными заведениями, театрами, концертными залами. Я до восьми лет занималась дома, а потом сдала экзамены в женскую гимназию Оксаковской. Нас обучали замечательные учителя. Я до сих пор вспоминаю с любовью спектакли, что мы ставили. А какие сказочные новогодние елки устраивали в Железнодорожном собрании КВЖД!