Смертельная цена успеха - стр. 46
Не раз она пересекала стройку. Случалось ей и ночью здесь проходить, когда папа уезжал. Но никогда еще девушке не было так страшно, так тяжело бежать, хотя она забыла о мозолях на ногах. За стройкой в это время по бульвару гуляет много людей, тем более в теплую погоду. А за бульваром дом, в котором живет Симона. Это рядом! Но так далеко… Далеко, потому что все сейчас происходило как во сне: тело стремится вперед, а ноги переступают все медленней и медленней. И вина в том не узкой и короткой юбки, не тесных туфель, не высоких каблуков. Мышцы выше колен обмякли, не хотели поднимать ноги. Наверное, от страха, какого Симона не испытывала никогда… Нет, однажды испытала. Когда мама уехала навсегда. Одиноко и горько стало тогда Симоне от сознания, что ее бросила мама, и мир потух. Все вокруг стало темным, мрачным, страшным. Маленькая девочка много плакала, а потом и вовсе заболела. Только папа неотлучно находился с ней, брал девочку на руки. Симона засыпала, прижавшись к нему и сжимая его указательный палец в кулачке. С папой было тепло, спокойно и надежно. Он спас ее от страха… Папа… Как он сейчас необходим!
Все это пронеслось в головке Симоны за то время, пока она убегала от тени, – так безнадежно долго длился ее путь, хотя она и немного продвинулась вперед. Быстро сгущались сумерки, превращаясь в темноту. Симона уже плохо различала дорогу, взбегала на бугорки, вязла каблуками в песке.
Он бежал гораздо быстрее. Перепрыгивал препятствия с ловкостью обезьяны, стремительно перелетал через груды щебня и кирпича, словно за спиной имел крылья.
Ну вон же она – проезжая дорога, до нее десяток метров. Симона вскрикнула от радости и оглянулась…
Ликование от того, что она оторвалась от преследования, мгновенно сменилось ужасом. Человек не схватил девушку, догнав на границе стройки, нет. Он просто обогнал Симону, став на ее пути. Остановился близко, очень близко – на расстоянии вытянутой руки. Симона поняла, что домой он ее не пустит. Что он опасен, она поняла значительно раньше и теперь, стоя перед ним, сжималась от безотчетного страха. Она даже не догадывалась, чем грозит ей встреча с ним, лишь где-то в затылке засел ужас. С затылка ужас струился по шее, плечам, груди, животу и ногам. Он обволакивал, отчего девушка потеряла способность двигаться, только сухие губы произнесли чужим голосом:
– Кто вы?! Что вам нужно?!
Он ничего не сказал в ответ. Он молчал. Это было еще страшнее, чем если бы он что-то ответил на ее вопросы. От его молчания у Симоны пробежали мурашки по спине. Было бы куда проще, если бы он заговорил с ней. Но ему не нужно разговаривать, не о чем. Симона не видела его лица, закрытого темнотой, но чувствовала, что смотрит он на нее. Не просто смотрит, дробит на мелкие части.