Смерть знает твое имя - стр. 8

. Александр мог бы поклясться, что это был высокий для японца худощавый парень с приятными чертами лица. Как раз из тех людей, которые, стоит им заговорить с вами, сразу кажутся давно знакомыми. Он уже встречал его два года назад – только звали его тогда иначе, и работал он официантом в ресторанчике «Тако» – «Осьминог» – на маленьком рыбацком острове Химакадзима в префектуре Айти. Впрочем, похоже, он часто менял работу – так же часто, как свои имена.

Александр обернулся, чтобы снова взглянуть на свою соседку в светлом пуловере: ему стало интересно, сидит ли она все так же в напряженной позе с выпрямленной спиной, как будто ожидая вопроса на собеседовании. Но девушка уже спала, свернувшись калачиком в кресле, подтянув под себя ноги и прикрыв лицо рукавом. Теперь она еще больше походила на крохотное – не больше кошки – животное, медленно плывущее в голубоватом свечении ночных ламп.

– До: зо[10]. – Бармен поставил перед парой еще два коктейля. – Я добавил в сайдкар сладкое сакэ «Минаката», которое варят в городе Вакаяма. Надеюсь, вы оцените по достоинству его неповторимый вкус.

– Действительно, очень вкусно! Сладко! Как будто с белым вином! Аодзаки-кун, попробуй! Правда же, на вкус как белое вино?

– Эм… – начал было Аодзаки, но она, не слушая его, уже обращалась к бармену:

– А что это за история про мост Адзумабаси? Расскажете?

– Что ж… – Бармен улыбнулся уголками рта, и его лицо приобрело немного лукавое выражение. – Говорят, в конце восьмидесятых неподалеку от того моста жил один человек по фамилии Накагава, разбогатевший на торговле акциями. Но, как вы помните, в то время индекс Токийской фондовой биржи, достигнув своего исторического максимума, в конце 1989 года внезапно обрушился, и многие люди разорились или потеряли работу. Для страны это стало началом тяжелого экономического кризиса. Накагава-сан, оказавшийся в числе тех, кто потерял значительную часть своих сбережений, не смирился с поражением, которое нанесла ему судьба. Он был азартным человеком, так что неудивительно, что он увлекся игрой в патинко[11]. Каждый день ранним утром он переходил мост Адзумабаси, чтобы успеть к открытию зала патинко неподалеку от станции Итабаси. Накагава-сан мечтал стать профессиональным игроком и вернуть себе таким образом деньги, потерянные на бирже.

– Известная история, – фыркнул Аодзаки.

– Как говорится, это началось не сегодня и закончится не завтра, – кивнул бармен. – Однако жена Накагавы-сана была очень недовольна тем, что он играл в патинко. Днем ей приходилось тяжело работать, а вечером, когда Накагава-сан возвращался домой, она то ругала его, бросая ему горькие упреки, то умоляла найти себе хоть какую-нибудь уважаемую работу и прекратить гоняться за призраком богатства. Но Накагава-сан не слушал и только отмахивался от ее слов. С каждым днем он становился все сильнее одержим игрой и все больше терял связь с реальностью. Даже когда ему улыбалась удача и он выигрывал, он тотчас тратил все на новые металлические шарики, чтобы засыпать их в автомат и играть, пока зал не начнет закрываться и его настойчиво не попросят на выход. Однажды он даже подрался с охранником, хотя и имел довольно тщедушное телосложение. Дошло до того, что Накагава-сан начал потихоньку воровать деньги у собственной жены, хотя ее заработок оставался единственным, благодаря чему им еще не пришлось жить на улице. В конце концов…