Смерть знает твое имя - стр. 37

с лаконичной эмблемой JR, где продавались билеты на сегодня, и помчались по просторному холлу, ловко избегая столкновений с пассажирами, потом сотрудница станции резко свернула в раскрытые двери книжного магазина, провела Юи вдоль стеллажей, и они оказались в параллельном коридоре. Почти сразу же Юи увидела идущую им навстречу маму. Пальцы сотрудницы станции тотчас разжались, и, прежде чем Юи успела что-нибудь сказать, она уже отвернулась и удалялась в противоположную сторону, видимо спеша поскорее вернуться к своим рабочим обязанностям. Несмотря на царивший вокруг шум, Юи показалось, что она слышит резкое щелканье ее каблуков по кафельному полу.

– Юи-тян! – выдохнула мама, тоже заметив дочку.

Юи внутренне сжалась, приготовившись к выговору, но мама почему-то не спешила ничего ей говорить – вместо этого она с тревогой смотрела в том направлении, где скрылась сотрудница станции. Затем она проговорила только: «Пойдем, Юи-тян, иначе мама опоздает на работу», и они направились на пятую платформу, чтобы ехать в Итигая. Спустя несколько минут раздалось объявление, что поезд в сторону станции Омия линии Сайкёсэн задерживается в связи с тем, что на путях произошел несчастный случай, и пассажиров просят перейти на поезда линии Такасаки и Кэйхин-Тохоку. Мимо Юи и ее мамы пробежал запыхавшийся сотрудник станции в синей форменной фуражке.

– Наверное, опять кто-то на пути бросился, – пробормотала мама.

Юи в мельчайших подробностях помнила все, что произошло в тот день, хотя тогда она даже в школу еще не ходила. Можно сказать, это было самое яркое воспоминание ее детства. Много лет спустя ей удалось отыскать в старых новостях упоминание о произошедшем несчастном случае: молодая женщина, домохозяйка, бросилась под поезд с платформы номер четыре на станции Синдзюку. В интернете нашлась короткая заметка из «Ёмиури симбун»: на черно-белой фотографии были запечатлены несколько сотрудников станции, среди них – и та самая девушка, которая помогла Юи. Она смотрела с фотографии тем же неподвижным внимательным взглядом, и ее глаза казались двумя глубокими заброшенными колодцами. Юи почувствовала, как под этим взглядом из прошлого ее сердце начинает биться чаще. На светлом бейдже можно было разглядеть иероглиф, показавшийся ей похожим на буддийский храмовый фонарь торо —「凛」– Рин, «жестокий холод». Иероглифы фамилии терялись в тени, отбрасываемой лацканом форменного пиджака.

Юи всхлипнула и попыталась изменить положение тела, чтобы стало хоть немного удобнее, но стягивавшая лодыжки и запястья веревка не позволяла этого сделать. Наверное, сейчас она была похожа на Окику-муси – гусеницу, в которую воплотился дух связанной и утопленной в колодце девушки-служанки. Неужели он действительно собирается убить ее? Раньше ей почему-то казалось, что подобное может произойти только в фильмах, которые любил смотреть ее бывший парень. Невозможно поверить, что еще утром у нее была мечта, а уже к вечеру ее не станет. С того самого дня Юи хотела работать служащей на станции Синдзюку, – конечно, скромная мечта, что ни говори. Ее сверстницы мечтали стать кто актрисой, кто знаменитой мангакой