Смерть всегда рядом - стр. 4
Ужас сковал тело. Понадобилось несколько секунд чтобы понять: это всего лишь отражение в окне. Ночь превратила его в зеркало, и каждый жест обитателя кельи старательно повторялся.
Стараясь не вглядываться в темноту за стеклом, Крис задернул штору – даже уличные фонари не могли разогнать мрак новолуния.
Эти ночи давались тяжело. Сны… Крис боялся закрыть глаза даже на миг. Единственным спасением казалась молитва. Полный Розарий отгонял демонов, поселившихся в душе, давал краткий отдых телу – пару часов сна на рассвете.
Но сегодня Криса ждали другие заботы. Преклонив колени перед распятием, он коротко прочитал три обязательные молитвы и вернулся к столу: «Молот ведьм» ждал.
– Криссссс, Крисссс… – шипение ползло из-за кровати, где между стеной и матрасом затаилась полоса тени.
Мышцы спины застыли от чужого взгляда – словно ледяные пальцы пробежались вдоль позвоночника. Шея не поворачивалась, но слишком уж настойчив был голос.
Крис подавил желание сорваться со стула и кинуться прочь. Слишком часто он это проделывал. Гулкие коридоры семинарии умножали шипение, и оно охватывало со всех сторон, беги не беги, и только звуки органа, доносящиеся из церкви, могли спугнуть морок. Но добраться до храма получалось не всегда.
– Крисссс, подойди ко мне! Дай руку!
Два карих глаза блестели от слез. Бледные пальцы червяками извивались на покрывале, пытаясь дотянуться из тени.
– Крисссс, зачем ты это сделал? Помоги мне! Братик…
– Pater noster, qui es in caelis; sanctificetur nomen tuum; adveniat regnum tuum; fiat voluntas tua, sicut in caelo et in terra… – слова молитвы ненадолго заглушили шепот.
Крис сполз на пол, преклонив колени. Руки с четками касались лба, и это прикосновение помогало не потерять связь с реальностью.
– …Panem nostrum quotidianum da nobis hodie; et dimitte nobis debita nostra, sicut et nos dimittimus debitoribus nostris; et ne nos inducas in tentationem; sed libera nos a malo. Amen.
Едва затихло последнее слово молитвы, дверь содрогнулась от удара.
Крис вздрогнул и открыл глаза.
Шея затекла – спать на книгах оказалось не слишком удобно. Свет заливал келью, и от шепота не осталось даже эха. А в дверь стучали:
– Вы нарушаете устав!
– Прошу прощения, падре, – отозвался Крис, – я уже отхожу ко сну.
За дверью замолчали. Затем послышался звук шагов. Он удалялся, и вскоре Крис снова остался один на один с пустотой.
Оставаться в темноте было страшно. Но и нарушать порядок считалось грехом. Одну за другой Крис погасил лампы, и разгонять мрак пришлось крохотной лампадке.
Она выхватывала из темноты Распятие у изголовья, а Крис, распластавшись на полу, читал Розарий, четко проговаривая каждое слово, каждый звук. И только перед рассветом, когда стихли даже ночные птицы, забылся коротким сном – тут же, на полу. Сил перебраться в кровать не осталось.