Смерть парфюмера - стр. 5

– Какая прелесть, – сказала я. – Я бы с радостью с ней увиделась.

Майло подошел к стоявшему в углу столику, взял нож для бумаги, вскрыл конверт и вытащил письмо. Быстро пробежал глазами текст, его лицо при этом оставалось бесстрастным.

Наконец он поднял глаза.

– Она собирается остаться в Париже. И просит нас туда приехать.

– У нее что-то со здоровьем? – спросила я взволнованно. Просить приехать – очень не похоже на мадам Нанетт. Хотя они с Майло прекрасно друг к другу относились, тесной связи они не поддерживали. Я встречалась с ней всего два раза: на нашей свадьбе и когда мы на Рождество оказались в Париже проездом.

– Она не пишет. Письмо очень короткое.

– Можно мне прочесть?

Майло молча протянул его мне. Я взглянула на лист. Это была плотная, высокого качества почтовая бумага с тисненым гербом – геральдическим знаком дома, где, видимо, мадам Нанетт работала.

Почерк у нее был исключительно красивый и идеально ровный.

Мой дорогой Майло!

Я все-таки не могу уехать из Парижа. Было бы просто чудесно, если бы ты со своей премилой супругой мог найти время приехать и навестить меня.

С любовью,

мадам Нанетт.

В приписке она указала свой номер телефона и попросила позвонить, как только мы приедем.

– Не очень-то много, – заметила я.

– Да, немного, – согласился Майло.

Краткость, с которой было написано письмо, отчего-то меня тревожила, хотя я и не знала, почему.

– Не возражаешь, если мы отправимся в Париж? – спросил муж.

– Конечно, нет. По-моему, нам нужно выехать как можно скорее. И лучше прямо сейчас начать собирать вещи, – ответила я, мысленно принимаясь делать необходимые приготовления. – Завтра можем сесть на поезд.

Майло вдруг улыбнулся одной из тех своих улыбок, от которых мне становилось не по себе.

– Дорогая, а как ты насчет того, чтобы полететь в Париж?

Мы выехали из Милана ночным поездом.

– Сейчас уже были бы в Париже, – пробормотал Майло, когда мы после ужина готовились лечь спать в нашем отдельном купе, за окнами которого пролетали темные пейзажи.

– Но поезда более романтичны, – заметила я.

– Возможно, если бы была кровать, способная вместить нас обоих, – возразил он, взглянув через дверь небольшого холла на узкие кроватки в соседней спальне.

Присаживаясь на банкетку, я пропустила его недовольные замечания мимо ушей. Самолетом, возможно, и быстрее, но я предпочитала путешествовать, стоя обеими ногами на твердой поверхности.

К тому же мне нравились поезда. В теплом желтом свете ламп тускло мерцают полированные деревянные панели, вагон тихонько покачивается, колеса ритмично стучат по рельсам. Все это успокаивает, и меня охватывает умиротворенная дремота.