Смерть на земле горшечника - стр. 8

Смеясь и одновременно вздыхая, Хью притянул к себе жену:

– Дорогая хозяюшка, в твоих словах много справедливого, но мир полон несправедливости.

– И все же я считаю, что Руалд тут тоже не виноват, – сказала Элин, смягчаясь. – Я даже думаю, что он дал бы ей свободу, если б мог. Теперь она свободна, и я надеюсь, что, где бы она сейчас ни находилась, в ее жизни есть утешение. Я так думаю: если человек и вправду услышал Божье повеление, ему ничего другого не остается, как повиноваться, хотя он может дорого за это заплатить. Каким монахом он стал, Кадфаэль? Действительно ли он был не в силах противиться гласу Божию?

– Да, – отвечал брат Кадфаэль, – так оно и было. Руалд всецело отдался своей новой миссии. Я уверен, что у него не было иного выбора. – Монах помолчал в задумчивости – ему трудно было найти подходящие слова, чтобы определить ту степень самоотречения, на которую сам он не был способен. – Теперь он полностью защищен от любых внешних воздействий. Для нынешнего его состояния и добро, и зло – все благо. Если бы ему суждена была мученическая смерть, он бы принял ее с тем же спокойствием, что и блаженство. Сомневаюсь, чтобы он вспоминал когда-нибудь о своей прошлой жизни в миру, где он прожил сорок лет, или о жене, которую бросил. Да, у Руалда не было другого выхода, не было выбора.

Элин не сводила с брата Кадфаэля широко раскрытых, цвета ирисов, глаз невинных и в то же время весьма проницательных.

– А было ли с тобой такое, когда ты решил уйти в монастырь? – спросила она.

– Нет, у меня был выбор. И я его сделал. Это было трудно. Но я остановился на нем – и не жалею об этом. Я не такой избранник Божий, не святой, как Руалд.

– А он – святой? – с удивлением спросила Элин. – Не слишком ли легко он стал им?

Документ об обмене земли между аббатствами в Хомонде и Шрусбери был составлен, скреплен печатями и засвидетельствован в первые дни сентября. Выполняя распоряжение аббата, брат Кадфаэль и субприор Ричард отправились осматривать вновь приобретенный участок, чтобы определить, как его лучше всего использовать с наибольшей выгодой для аббатства. Когда они выходили из обители, еще не рассеялся утренний туман, но к тому времени, когда они достигли переправы, находившейся недалеко от Земли Горшечника – немного вверх по течению Северна, – солнечные лучи уже пробивались сквозь дымку, и сандалии монахов оставляли четкие следы на росистой траве. Другой берег, крутой и песчаный, во многих местах подмываемый течением, переходил в узкую полосу травы, за которой, на холме, росли кустарники и деревья. Выйдя из лодки на другой стороне Северна, монахи прошли вдоль этой полосы и остановились на углу Земли Горшечника. Перед ними, склоняясь к реке, располагался довольно большой участок.