Смерть Ленро Авельца - стр. 39

Не знаю, кого будет больше – первых или вторых. Запомните: и те и те ошибаются. Ваше происхождение – не ваша заслуга и не ваша вина. Это правда случайность, но нет причин её стыдиться. Случайности движут мир. Но гордиться случайностью – тоже глупо. Отнеситесь к ней трезво и получше используйте. Шанс на простую счастливую жизнь есть почти у каждого. А шанс стать первыми среди первых – редкий. Постарайтесь его не просрать». Смеётся.

Здесь, судя по заметкам студента, к Ленро подошёл охранник и что-то сказал («прибыла Икрима Савирис»?). Ленро отсалютовал студентам и ушёл.

11. В Аббертоне Авельц познакомил меня с Джованни Эспозито, помощником Вилька по финансам. С ним были люди из руководства Всемирного банка и ТНБ «АмеригоПлас». <…> Поздней ночью, когда приём закончился, мы все вместе поехали в Лондон. У Авельца было две машины – его собственная и охрана ОКО, у меня тоже была машина сопровождения, и у Эспозито, так что наш кортеж растянулся на шесть машин <…>. С нами в машине ехали две подруги Авельца – Корнелия Францен из ОКО и актриса Моллианда Бо. С ней у него вроде бы тем вечером начинался роман, и спать потом они ушли вместе. <…>

Мы заехали в «Ритц» на Пикадилли, где остановился Авельц. Там Эспозито подтвердил мне, что возьмёт на контроль сделку по смене владельцев «S-Group». Он гарантировал, что Организация одобрит сделку. Я немедленно передала эту информацию брату в Каир. <…> Я задержалась в компании Авельца, Эспозито, Францен и Моллианды Бо ещё на некоторое время. Моллианда задала вопрос об этике. Она спросила, каково моё личное, помимо бизнес-интересов, отношение к падению монархий. Я ответила, что мы выросли в свободном обществе, но нашу свободу обеспечивали деньги и репутация семьи. Я сказала, что свободу нужно заработать, и Авельц спросил: «А что значит „заработать“? И как иначе может народ заработать свободу, если не восстанием?» <…>

Авельц постоянно пускался в такой свободолюбивый пафос. На словах он презирал монархии, но сам тоже ведь происходил из почти королевской семьи. Супербогатый белый европеец, гражданин мира, выпускник Аббертона, он плевался и на белый, и на цветной «мусор», который копошился и чего-то там хотел где-то далеко внизу, под крыльями его «гольфстрима». Он никогда и не скрывал презрения, с которым относился к этим «народам», которые так мечтал «освободить». С королём Фейсалом он бы легко подружился и нашёл общий язык, а вот от бедного горожанина, выкинутого с работы и неспособного оплатить школу детям, его бы стошнило.