Смерть и креативный директор - стр. 12
Из-за спины Татьяны послышались одинокие аплодисменты.
– Девочки, девочки, не ссорьтесь, – смеясь, проговорил хозяин дома, поспешив на шум.
Он взял Таньку за локотки, повлек к креслу у камина, усадил вполоборота к залу. Та не сопротивлялась. Чувствовала она себя ужасно. Можно ли назвать чистой победой поступок, за который ей уже сейчас стыдно настолько, что хочется провалиться?
Наглую бабу ты, конечно, отшила, и это хорошо. Ты умница, Таня. Только отшила ли?
Возле спинки ее кресла возник Виталик, на лице тревога и сострадание. И это вместо раскаяния и извинений! Погладил ее по плечу, она плечом дернула. Он постоял минуту, глядя в провал незажженного камина, развернулся и из гостиной вышел.
Подошел Николя с подносом, предложил ей минералку в высоком стакане. Танька питье приняла, поблагодарив легким кивком.
Кто он тут, интересно? Официант? Мажордом? С Михеева станется и мажордомом обзавестись.
Морда у Николя невозмутимая, как и полагается вышколенной прислуге, но ей показалось, что смотрит он на нее с веселой издевкой.
Прикрывшись стаканом, она осмотрелась.
Супруги Турчины сидят по разным краям дивана. Он наливается ромом, она возится с цепочкой. Видно, застегивает на ней замочек, чтобы через голову надеть, а кулон уже нанизала. Странный кулон, на медальон больше походит.
Может, у нее там отрава спрятана? Приворотное зелье или что-то в таком роде? Подсыплет незаметно в питье жертвы порошочку, и все, кирдык, ты мой навеки.
Беда только в том, что все действо на глазах у Таньки проходило. Ничего Виталику в стакан не сыпали. Сам повелся, добровольно. Такие дела.
Татьяна горестно вздохнула.
И где он сейчас? Напрасно она с мужем так. Очень хочется отсюда убраться.
Или она одна уедет, вызовет такси и уедет, а муж пусть остается дела с Михеевым дорешивать. Потому что пока никакого делового предложения чиновник Родионову не озвучивал.
Идиотская мысль. Она уедет, а Виталий будет с этой крысой любовь крутить. Нет уж, держись и дальше. Точнее сказать: сражайся.
Юриста тоже не видно. Беркутова за столом все еще сидит, коньячок потягивает. О чем-то переговариваются супруги Хохловы с хозяином, стоя у музыкального центра. Музыку что ли выбирают и не могут выбрать?
К ним приблизился Николя, отвел хозяина в сторону, советуясь о чем-то. Они оба вышли.
Хохловы остались топтаться на месте, и было понятно, что они решают сложную этическую задачу: усесться ли им на диване в знак солидарности с Турчиной – то ли потерпевшей, то ли виновницей, или занять кресла у камина, выказав понимание Родионовой – то ли зачинщице скандала, то ли потерпевшей.