Смерть и козий сыр - стр. 7
Валери выглядела ненамного радостнее.
– Что за идиотизм! – повторяла она раз за разом. – Ох уж эти французские мужчины! – Затем посмотрела на Ричарда и поправилась: – Ох уж эти мужчины!
Он сам чувствовал легкое головокружение после обилия выпитого дорогого вина и не имел ни малейшего понятия, чем заслужил упреки спутницы, но так как они преследовали его почти всю взрослую жизнь, то сейчас подействовали даже немного успокаивающе.
– Что случилось с твоей машиной? – уточнил Ричард, пытаясь сменить тему и отвлечь внимание от своей неясной вины.
– Не знаю, – отмахнулась Валери. – Я остановилась, чтобы выгулять Паспарту, и не смогла потом ее завести. Пришлось ждать попутный транспорт, который дотащил меня сюда на буксире.
Как обычно, они общались то по-английски, то по-французски, но акцент собеседницы звучал более заметно от раздражения.
Ричард и забыл о Паспарту, избалованном чихуахуа Валери, которого она везде таскала с собой и который постоянно следил за ним с подозрением, совсем как официанты и ресторанные критики.
– И где твой питомец сейчас?
– Он в твоей машине… – Когда Ричард сделал попытку перебить, Валери с напором продолжила: – Да, я взломала ее. Кстати, с невероятной легкостью. Не понимаю, зачем ты вообще запираешь дверцы. – Что за идиотизм! – в сотый раз повторила она, явно теряя терпение. – И все из-за какого-то дурацкого сыра.
Проходящий мимо гость ресторана посмотрел на нее так, будто услышал богохульство. Этот взгляд говорил: «Мы во Франции, здесь просто не бывает дурацких сыров».
Скорбную, безмолвную атмосферу нарушил еще один вопль с кухни, от которого задрожали распашные, точно в салуне на Диком Западе, двери, скрывавшие от глаз то, что происходило внутри. Затем они так резко открылись, что едва не врезались в стены, чуть не задев официантку с горой тарелок в руках. На пороге вновь появилась внушительная фигура Себастьена Гроссмалларда, заполнив собой весь проем. Шеф-повар выглядел похожим на быка, готового протаранить любого, кто встанет на дороге. Налитые кровью глаза производили впечатление, что он плакал. В левой руке была зажата бутылка вина.
– Все кончено! – взревел хозяин ресторана. – Моя репутация разрушена! – Он обвел помещение взглядом в поиске жертвы.
– Месье Эйнсворт? – постучал Ричарда по плечу Август Татильон. Хотя выражение его лица оставалось презрительным, краем глаза он с опаской следил за Себастьеном, который разъяренно пыхтел в противоположном конце зала. – Могу я предложить покинуть это заведение? Месье Гроссмаллард известен своим взрывным темпераментом и нелюбовью к скромным персонам критиков. Давайте оставим его разбираться с последствиями скандала.