Смерть эксперта-свидетеля - стр. 34
Чудесным образом его гнев и обида испарились. Но ведь ей всегда удавалось действовать на него именно так – успокоить, утешить.
– Да нет. Всего лишь чтобы привести их в замешательство. Я надеялся, она заставит их думать, что я не так однозначен, как они предполагают.
– Но ты и в самом деле неоднозначен. И мне не надо видеть «Успение в Кукэме», чтобы убедиться в этом. Почему ты не взял сюда Греза?[10] Он прекрасно смотрелся бы на этом резном мраморе.
– Слишком он сладкий.
Она рассмеялась и исчезла. Хоуарт взял отзыв о Брэдли и в свободной графе написал:
«Работа мистера Брэдли действительно не вполне удовлетворительна, но не все возникшие затруднения следует отнести на его счет. Ему недостает уверенности, и было бы полезнее, если бы его более активно поддерживали и поощряли. Я исправил заключительную оценку его деятельности на более справедливую и побеседовал с руководителем Отдела биологических исследований о проблемах взаимоотношений с сотрудниками».
Если в конце концов он решит, что работа в Лаборатории ему не подходит, это ехидное замечание в какой-то мере поможет – после его ухода – лишить Лорримера шансов на директорский пост.
Глава 9
Ровно в час сорок пять Пол Миддлмасс, глава Отдела по исследованию документов, раскрыл папку с делом об убийстве в меловом карьере. Комната, где размещался отдел, занимала всю фасадную часть здания под самой крышей, и пахло здесь как в писчебумажном магазине – бумагой и чернилами. К этой и так достаточно острой смеси запахов добавлялся еще и резкий запах химикалий. Для Миддлмасса атмосфера отдела была словно воздух родных полей и лесов. Высокий и поджарый, с широким ртом и крупными чертами подвижного лица, он был привлекательно некрасив. Густые пряди седых, серо-стальных волос оттеняли желтовато-пергаментную кожу лба. Добродушный и покладистый, вроде бы даже с ленцой, он на самом деле был неутомимым работником, влюбленным в свое дело. Бумага – во всех своих ипостасях – была его истинной страстью. Мало кто из судебных экспертов в их ведомстве и за его пределами знал о бумаге столько же, сколько было известно ему. Каждую бумажку он брал в руки радостно и с каким-то особым почтением, с вожделением на нее глядя, и чуть ли не по запаху мог определить ее происхождение. Спектрографическое и рентгено-кристаллографическое определение состава клеев и примесей обычно только подтверждало то, что – лишь рассмотрев и пощупав документ – говорил Миддлмасс. Удовлетворение, которое он чувствовал, наблюдая, как постепенно проступает в рентгеновских лучах до тех пор незаметный водяной знак, никогда не ослабевало, а полученный цельный рисунок, хоть и не был неожиданным, так же очаровывал его взгляд, как ожидаемая подпись мастера – взгляд собирателя фарфора.