Смех бессмертных - стр. 27
Но нет, конечно, ее зовут иначе. Ее зовут Карла. Карла. Его Карла.
– Доброе утро. – Грецион откашлялся, чтобы на него обратили внимание. – А вы?..
– А я теперь здесь работаю. – Она ответила, не поворачиваясь, не прекращая дел. – Я удивила вас, да?
– Это не те вещи, которые меня удивляют. – Он включил свою лампу, достал бумаги, запустил древний жирный компьютер и понял, что совсем не хочет разговаривать, что диалоги об этой работе, вгоняющей в уныние, станут последней каплей, и век империй смерти наступит в реальности.
Они молчали полдня, пока не пришло время обеда. Оба были слишком заняты, поэтому решили пить чай с бутербродами прямо на рабочих местах и вскоре разговорились: еда казалось слишком пресной, а слова стали лучшей приправой. Грецион рассказывал о культурах и мифологиях, о компьютерных играх и их сюжетах, а потом – о связях древности и современности. Схватил листок, начертил эмблемы известных мировых брендов и начал объяснять, что великие маркетологи украли у античных мыслителей, что – у восточных мудрецов. Он говорил, размахивал руками и чувствовал тепло внутри, заставившее его выпрямиться, расслабиться; а собеседница, аккуратная и чистоплотная Карла, так и не рассказавшая ничего о себе, сидела с открытом ртом. Когда будильник – Грецион заводил его, чтобы точно не засидеться за едой и не утонуть в собственных мыслях, – зазвенел, Грецион пошел мыть кружки, отдраивать жесткой губкой коричневые разводы от старых пакетиков, но прямо у дверей его за руку поймал музейный директор, добродушный старик в теле, дремавший – так сплетничали, – в своем кабинете ровно с трех дня до пяти вечера; сонный ящер, нерасторопный и неколебимый.
– Грецион, – он забрал обе кружки.
– Вы… – Грецион снова скрючился, опустил взгляд, руки задрожали. – Вы что, все слышали?
– А чего вы стесняетесь? – Директор рассмеялся. Кружки, ударившись друг от друга, дзинькнули. Вот они, бубенцы, возвещающие начало его конца! – Конечно, я все слышал. И именно поэтому, очень вас прошу, не планируйте ничего на завтра. Пойдете со мной.
Насвистывая что-то себе под нос, так и не вернув кружки, директор развернулся и пошел, но Грецион решил остановить его одним вопросом:
– Пойду куда?
– Как куда? – Директор даже не обернулся, и голос его постепенно слабел, отдалялся. – Делать то, что у вас получается лучше всего. Пойдете со мной к студентам. Преподавать. Я все равно слишком устал от этого… сами додумаете, от чего, Грецион. – Он все же остановился, оглянулся и хитро прищурился. – И не обижайте Карлу, хорошо?