Служил Советскому Союзу! - стр. 78
Мансур это тоже понимал, что если сейчас согласиться со своей виной, то ничего не расследовать больше не будут Виновный уже назначен. Но подобное может повториться вновь, и с более тяжелыми последствиями. И он стоял на своем.
Ракетчики, тоже стояли насмерть, на своей версии. Утверждали во всех инстанциях, что у них никто не стрелял, и выстрелить даже не мог случайно. Никакие наводящие вопросы, не могли сбить их с принятой версии защиты.
Замеры, проведенные группой исследований, никаких отклонений от нормы не нашли. Не наводились напряжения, на капсюлях и в сетях управления стрельбой, при работе средств связи, на разные антенны, разными передатчиками, в разных режимах работы и на разных мощностях. И Муравьев с членами своей группы подписали акт.
Но такой акт не устроил ни специалистов БЧ-2, ни флагманских специалистов, ни командира соединения. Это значило, что причина так и не найдена. И далее искать надо у себя в боевой части. А это уже или технические проблемы, или организационные, либо просто человеческая дурость.
О том, что это может быть заранее спланированная диверсия, даже не думали. И только когда оперуполномоченный особого отдела капитан 3 ранга Миронов вечером зашел к Мансуру в каюту и начал задавать наводящие вопросы, Мансур вдруг понял, что и такая версия имеет право на жизнь.
Во время захода в Камрань, на борт корабля прибыли специалисты измерительной лаборатории из научно-исследовательского института связи с кучей различных приборов. Днем и ночью вместе со старшим инженером БЧ-4 они производили замеры, наводимых электромагнитных полей на всех орудиях, зенитных автоматах и на ракетных установках, от всех работающих на корабле радиоэлектронных средств. Командир боевой части управления Василий Муравьев, командир боевой части связи Мансур Асланбеков, и командир ракетно-артиллерийской части постоянно работали вместе с ними.
Уже по окончании работы начальник группы капитан 1 ранга Воробьев Алексей Алексеевич, флагманский связист соединения капитан 3 ранга Цой Александр Юнынович, старший инженер Сергей Бурыкин и Мансур сидели вечером в каюте Мансура. Стол, в честь окончания работы комиссии, был накрыт старшим инженером самыми различными лакомствами. Во главе стола стояла большая бутылка, разбавленного по специальному рецепту спирта, называвшаяся на корабле «Черные глаза» видимо за своей черный цвет.
– Мансур Умарханович – начал капитан 1 ранга Воробьев, налив себе немного разбавленного «черных глазок» и проверив, что стаканы всех наполнены – понимаешь, ничего не наводиться от твоих антенн, сколько измерений не сделали. Нет ничего. Ты не виновен. Но – он выпил пол стакана, немного поморщившись, закусил плодами манго, нарезанными на специальное блюдце, и продолжил – на повестке дня стоит вопрос престижа Вооруженных сил и Военно-морского флота. А это тянет за собой вопрос способности твоего командира руководить кораблем, способность более мелких начальников руководить боевыми частями, дивизионами, батареями. Может потянуть много, вплоть до уголовного дела. Лучший вариант – это разжалование и перевод на нижестоящую должность, как правило, на неплавающий корабль, откуда уйти до пенсии весьма проблематично. Я не преувеличиваю. Но это зависит от того, как поставить, и как посмотреть. А смотреть будут весьма пристально. Завиноватить корабль и ваших командиров, желание есть у многих. Я в этом сам убедился, когда улетал к вам. Американцы уже поставили вопрос в ООН о ничем неспровоцированном обстреле их корабля, и требуют крови виноватых, и материалы расследования.