Служанка - стр. 28

     - Ты Анна?

     - Анна, - очень приятный голос, неожиданно чистый и глубокий, словно обволакивающий мягким бархатом.

   - Я Тимофей.

      - Без Матвеевич? – уточняет.

        - Без!

       - Запомнила, - ответила строго, но, черт, либо мне мерещится, либо на самом деле снова поймал ту же самую крохотную искорку стеба. А глаза сквозь очки  смотрят серьезно. – Тимофей, все же позвольте пройти.

       - А, да, конечно! Запихиваю шнурок в кроссовок и поднимаюсь на ступеньку. Обхожу девушку, и невольно мой нос, как у полицейской собаки, настраивается в ее сторону. Тончайший, едва уловимый аромат словно забирается в душу, под кожу, в мозг и пробуждает какие - то теплые воспоминания. Сердце замирает от восторга. Кажется, сладкий мандарин и длинный шлейф еще каких-то невообразимо вкусных ноток.

   Мама всегда говорила, что запах мандаринов у людей старшего поколения связан с Новым годом. Тогда их привозили тоннами из Абхазии, и это были совсем не те восковые мандарины, которые сейчас в любое время года можно найти на прилавках магазинов. Привезенные из настоящей заграницы – Марокко, Турции, импортные – они не пахнут. У них смазанный вкус. Конечно, и сейчас есть абхазские, но они ж сезонные. Ловлю себя на мысли, что почти все женщины, с которыми случалось пересечься на почве плотских удовольствий, были по сути такими же импортными мандаринками. Яркие, с этикеткой, но не сочные, не ароматные, сплошной эрзац.

       Запах этой девчонки, сумевшей меня удивить, заставил мои рецепторы буквально заверещать от восторга. Я невольно проводил ее взглядом, опять залипнув на ножках. С чего она взяла, что у нас нужно работать в форме? Возможно, у прежних хозяев так было заведено, но в любом случае она ей очень идет. Серо –голубое приталенное платье с белым воротничком. Чуть выше колен, но позволяет их видеть. Красивые колени. Не тощие мослы моделей, а уютные, которые  хочется погладить. Стоять, Казбек! Куда это меня понесло!?

      Стряхнув наваждение, я вспомнил, для чего застрял на лестнице, однако флиртовать расхотелось совершенно. Мысли о настоящем и ненастоящем выбили из колеи. Развалившийся было на время тяжелый обруч проблем, снова материализовался и плотно обхватил душу.

       Похоже, сейчас не получится подарить пряник Нике. Стало еще гаже – не хочется называть ее так. И жаль, что нет вариантов уничижительно- неуважительных. Света- Светка, Маша- Машка. Ника – Никотинка? Она ведь как никотин, въедается в легкие, и, судя по всему, отец пристрастился.

     Однако Никотинка сама дала повод получить кнуто-пряник. Я уже собрался зайти в дом, как она меня окликнула.