Служанка Драконьего Короля - стр. 22
И тут к нему подсела расфуфыренная, заметно подвыпившая дамочка от соседнего стола — вроде бы дочь драконовладельца средней руки из соседнего округа, Рем даже имени его не помнил.
— Я слышала, вас зовут Драконьим Королем, — кокетливо заморгала девица. — Можно я буду к вам обращаться «ваше величество»?
— Нельзя, — процедил Акор.
— О! Как вы суровы!.. Значит, мне правду сказали: Рем Акор — жесток и циничен, ему палец в рот не клади. Но вы знаете, мне очень нравятся такие мужчины.
— А мне очень не нравятся наглые вертихвостки, — чувствуя, что закипает, выдал Рем сквозь зубы, и чтобы не наговорить совсем уж чего-то неприемлемого, резко поднялся из-за стола и вышел на балкон — остудиться.
Чтобы привести состояние в относительный порядок, он закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов. Свежий вечерний воздух оказал благоприятное воздействие, мысли потекли более плавно, все лишнее, раздражающее, ненужное сжалось в комок, который Рем мысленным броском швырнул прочь. И тут же услышал, как что-то шлепнулось возле ног, будто то, от чего он только что избавился, неведомым образом материализовалось. Он открыл глаза и с удивлением посмотрел вниз. Там, подергиваясь в предсмертных судорогах, лежал почтовый дрик.
Рем нахмурился. Посылать дрика «в один конец», намагичив тому смерть в момент доставки сообщения, считалось не просто дурным тоном, а едва ли не преступлением. И в самом деле — совершить это мог лишь человек с дурными помыслами, ведь цель у такого поступка была одна: сделать так, чтобы получатель сообщения не смог узнать, кто его отправил. Если ты честен — скрываться незачем. Акор был более чем уверен, что и само послание написано не от руки, а с помощью словарной магии, чтобы нельзя было определить отправителя по почерку.
Рем наклонился, расстегнул на груди мертвого дрика сумочку и достал листок с посланием. Как он и полагал, буквы были ровными, не рукописными. Они складывались в три жесткие фразы: «Ты ничего не приумножишь и не сохранишь. И сам уже не спасешься. Скоро лично отчитаешься перед папочкой».
Рем Акор вздрогнул, как от удара. «Приумножай и сохраняй» было их фамильным девизом. Эту фразу выгравировал на лезвии шпажного кинжала его прапрадед, основавший первую драконью ферму Акоров, и перед смертью передал клинок своему сыну, завещав вместе с ним дело своей жизни. Так и передавалась в семье эта реликвия по мужской линии, а пять лет назад после смерти отца ею стал владеть и сам Рем. Нужно сказать, девиз пока что свято выполнялся — бизнес с годами лишь укреплялся и рос. Но вот что еще: этот лозунг знали только в семье, да и сам кинжал, как сугубо семейная ценность, не предназначался для посторонних глаз, он висел на стене церемониальной комнаты в доме Акоров и никогда оттуда не выносился. Рем был уверен: знать эту фразу могли только свои. А это значило, что и направил к нему дрика с гнусным посланием тоже кто-то свой.