Слуга смерти - стр. 17
В общем, здесь было просто отменное место для обеда, за исключением одного – отвратительного обслуживания. Я ждал уже достаточно долго, но никто ко мне так и не подошел, и не поприветствовал, и даже не принес воды со льдом, которую я, впрочем, все равно не стал бы пить. Собственно говоря, нерадивостью здесь отличались не только официанты. Придя сюда в первый раз, я увидел, что кто-то опрокинул большую часть стульев в центре зала, и это отнюдь не радовало глаз. Я бы поставил их на место, аккуратно задвинув под столики, но это не было моей работой. Точно так же не входило в мои обязанности и заменять электрические лампочки. Я подумал было о том, чтобы отправиться на кухню, но решил, что в этом нет никакого смысла. Так было даже спокойнее. И темнее.
Я облокотился о столик, думая о том, что я, черт возьми, здесь делаю. Три дня ждать миску чили – все-таки чересчур долго, сколь бы хорошим оно ни было. Даже я чувствовал, что готов распрощаться с Релентом, штат Айдахо.
Мне многое было известно о городках типа Релента, поскольку именно в них я провел большую часть времени за последние несколько месяцев, бесцельно блуждая по простирающимся на многие мили лесам и прериям наименее привлекательных штатов Америки. Вначале я останавливался в мотелях, пока однажды, подойдя к банкомату, не обнаружил, что денег больше нет. Удивительно, как влияет маленький блестящий цветной прямоугольник на твое благосостояние, на твое ощущение себя личностью. Ты начинаешь по-настоящему осознавать значение карточки, лишь когда автомат выплевывает ее обратно и говорит тебе «нет», и это означает: ни сейчас, ни потом и вообще никогда. Тогда ты вдруг вспоминаешь, что карточка – вовсе не волшебный горшочек, производящий золото, а всего лишь кусок пластика, для которого ты даже не являешься законным владельцем. Я стоял на парковке в Нью-Джерси, вертя карточку в руках, пока женщина в спортивном автомобиле с тремя толстыми детишками не сказала мне, чтобы я убирался ко всем чертям. Она уже держала наготове свою карточку, в полной уверенности, что та сработает как надо. Я ей даже позавидовал, хотя отнюдь не из-за ее донельзя уродливых детей.
Вернувшись к машине, я забрался внутрь, сел и некоторое время смотрел сквозь ветровое стекло. У меня имелось восемнадцать долларов с мелочью плюс чуть меньше половины бака бензина. И больше ничего. Вообще.
– Ну что, Бобби, что теперь будем делать?
Бобби не ответил, поскольку его не было в живых. Он был моим лучшим другом, одним из немногих, чья судьба меня волновала по-настоящему. Он погиб в месте под названием Холлс, когда мы пытались поймать психопата, именовавшего себя «человеком прямоходящим», который, как оказалось, был моим братом. Холлс взлетел на воздух, похоронив под собой тело Бобби. С тех пор Бобби стал моим непредсказуемым собеседником. Иногда он говорил именно то, чего я от него хотел: «Да, Уорд, возможно, это неплохой городок, чтобы провести в нем ночь». Или: «Да, нужно выпить еще пива» и «Да, мы сделали все, что могли, чтобы найти тех, кто убил твоих родителей, и глупо винить себя в том, что получилось не так, как хотелось бы, включая мою собственную смерть».