Слуга Ее Высочества - стр. 9
Тарелка очень быстро опустела, и я отправился мыть за собой. Не стоит гадить там, где кормят. Если проявлять должное уважение, то получишь гораздо больше. В том числе и информации. Для меня она очень важна.
– Примите мою благодарность. – выдал легкий поклон.
– Иди уж. – улыбнулся мужчина и потрепал меня по голове. – Нахватался всякой фигни у своей хозяйки.
Я несмело улыбнулся и отправился на выход, возвращая на лицо привычный хмурый вид. Отлично, связь установлена. Теперь главное поднять свои акции в глазах повара и можно получить бесценный источник информации.
До обеда было много незначительных дел: решить вопрос со стиркой и познакомится с прачками, уточнить по поводу выхода в город и определить наряд принцессы для встречи с епископом.
После принятия пищи мне доложили, что гость прибыл. Это хорошо, такие вопросы требуется решать сразу. Церковь – признанный миротворец. До конца не понятно, за что. Ну и что? Правители не ссорятся с ней. В первую очередь потому, что одна из функций – признание престола за королем. Кто их будет помазывать на правление?
Расставив сервиз и приготовив угощения: печенья и пирожные, я пригласил свою госпожу к столику в первой комнате. Девушка вошла державно, подняв голову вверх. Ее светло-голубое платье смотрелось очень органично. Ну конечно, я же его выбрал. Служанки спрятались во второй комнате – кабинете, чтобы в случае потребности тут же явиться на зов.
– Прошу. – отодвинул стул и Орфейя присела.
С минуты на минуту должен прибыть гость. Я встал за спиной госпожи и принялся ждать. Девчонке быстро стало скучно, и она решила потянуться к чайнику, который украшал центр стола.
– Не сметь. – отрезал резко.
– Тон! – возмутилась принцесса. – Кто здесь хозяин?
– Кто проводит церемонию, – хмыкнул в ответ. – тот и хозяин.
Девчонка недовольно засопела, но послушно сложила руки на коленях. Наливать напиток до прибытия гостя есть огромное нарушение этикета и проявление неуважения. Не прошло и минуты, как в дверь постучали. Я прошел широким шагом и открыл с поклоном, краем глаза отметив, что явился епископ.
Одет он был в белую длинную, до пола, мантию. На его шее красовался черный шарф, расшитый золотыми нитями в причудливые узоры. Чуть ниже груди, на уровне солнечного сплетения, висел золотой круг на длинной цепочке.
Сам клирик был далеко не молод, седина уже пробивалась сквозь светло-русые волосы, а голубые глаза светились умиротворением и мудростью. Худое, даже в чем-то изможденное, лицо разрезала тонкая полоска губ и горбатый нос.
– Госпожа Орфейя, прибыл Епископ Приам. – объявил громко.