Случайности не случайны - стр. 11
Хирургическое отделение, где трудились Тася с Витей, состояло из операционной, пяти палат, кабинета заведующего, ординаторской и двух туалетов. Работы много. Труд санитарки, как выяснил для себя Витя, был связан с определенным набором специальных знаний, таких как, например, приготовление моющих и дезинфицирующих средств, умение отличать эпидемиологические опасные отходы от остальных. Определённые навыки требовались санитарке и во время переноски и смены белья у лежачих больных.
Первое время у Вити от новых впечатлений и тяжёлой работы, голова шла кругом. Потом втянулся. Но как бы он ни старался, а поспеть за Тасей не мог. Она как ласточка, была легкая и стремительная, всё делала быстро, качественно и умело, без тени брезгливости, чем немало удивляла Витю. Витя и Тася были счастливы возможностью находиться рядом друг с другом, общаться, разговаривать, улыбаться. Однажды пожилой фронтовик офицер, за которым они ухаживали, сказал: «Смотрю на вас, ребята, и жить хочется!»
***
Родители Вити наблюдали за ним с тоской. После занятий, вместо того, чтобы пойти на каток, в кино, или почитать книгу, он бежал в госпиталь, «мыть горшки», как с раздражением думала Элеонора Викторовна. Потом сын пулей летел домой, где нужно было подготовиться к урокам и к занятиям с репетитором.
Виталий Андреевич как-то предложил сыну деньги:
– Виктор, сходи хоть в кино!
На что тот ему ответил:
– Пап, спасибо! Как только получим зарплату с Тасей, обязательно сходим и в кино, и в театр.
– Сын, мы твои родители и обязаны заботиться о тебе! Я настаиваю на том, чтобы ты больше отдыхал, бывал на свежем воздухе, гармонично развивался, в конце концов! А не тратил попусту время в этом госпитале! – не выдержал отец.
– Пап! Я вам сын, ну а Тася – то вам кто? Правильно. Никто. Она это понимает и не хочет, чтобы вы тратились на неё. Она не держит меня в госпитале… и вообще не держит. Только мне без неё нигде не интересно. Понимаешь: НЕ ИН –ТЕ –РЕС – НО, – объявил сын.
Отец замолчал и больше разговоров на эту тему не поднимал. Зато много раз ловил беспокойный взгляд жены, провожающей единственного сына, будущего дипломата на очередную вахту санитара. Элеонора Викторовна эту новую его стезю не одобряла и кроме как «безумием» не называла, но вынуждена была молчать, если Виктор был рядом.
Один месяц сменял другой. Мать видела, что вопреки всем её ожиданиям, сын всё больше втягивается в это «жуткое» времяпрепровождение с Тасей. Он даже стал мыслить категорией исключительного «мы», говоря о ней и о себе. В отчаянии расплакавшись, женщина как – то вспылила мужу: