Случайно папа - стр. 14
- Кушай, солнышко, - пересаживаю Аню на колени и кормлю ее с ложки. Она настолько проголодалась, что даже не спорит с тем, что не сама ест.
- Лесь, и все-таки, ты надолго к нам?
7. Глава 7
Олеся
Горько усмехаюсь. Так вот зачем эта псевдозабота. Чтобы прояснить квартирный вопрос.
- Я же сказала – насовсем.
- Серьезно?! – Рита повышает голос. Аня вздрагивает и испуганно жмется ко мне. Поглаживаю дочь по голове и целую в макушку. Мандаринка расслабляется, но напряженно посматривает в сторону тетки.
- Не ори, ты ребенка пугаешь.
- Нет, в своем доме я еще и не могу делать, что хочу!
Рита раздраженно швыряет полотенце на столешницу. Упирается в нее бедрами и скрещивает руки на груди. Понимаю, что сейчас будет неприятный разговор. Поем, видимо, в другой раз. Аппетит начисто пропадает.
- Мне это не подходит, - решительно заявляет Рита и вскидывает подбородок. – Скоро мы с Гошей женимся, - жених расплывается в гаденькой улыбке, от которой у меня мороз по коже.
- Поздравляю. Совет да любовь. Предлагаешь подарить вам долю квартиры в качестве свадебного подарка?
- А что, - гогочет Гоша, - было бы неплохо, да?
Рита недовольно шикает на парня и продолжает:
- Молодой семье нужно жить отдельно. Строить отношения, создавать уют и романтику. Ты и твой ребенок нам будете мешать.
На глаза наворачиваются непрошенные слезы. Опускаю голову, чтобы родственники не заметили моей слабости. Что же такое! Всем мы с мандаринкой мешаем! И своему отцу моя малышка не нужна, и родственникам, которые видят ее впервые, тоже успела дорогу перейти.
- Анют, ты покушала? – склоняюсь над дочкой и целую эту пухлую щечку. Сладкая до невозможности. Мандаринка кивает и улыбается. Прикрывает глазки и жмется к моей груди. Меня затопляет счастьем, а ее улыбка и безграничная любовь дарят мне сил.
- Что ты предлагаешь, Рит?
Сестра приосанивается и гаденько улыбается.
- Мы с Гошей посовещались и предлагаем тебе компенсацию за твою долю. Выкупаем, так сказать. По-родственному. Тысяч триста можем достать. И ты подпишешь бумаги у нотариуса и съедешь.
Ага, только куда? Этих денег даже на комнату в общаге не хватит.
- Ты же прекрасно знаешь, что моя доля стоит гораздо больше. Минимум раз так в пять.
- Большего у нас нет.
В груди зарождается возмущение. И злость. Бабушка ведь нас любила одинаково. Всегда в гости звала, к нашему приходу готовила, как будто свадебный стол собирала. С крохотной пенсии откладывала, чтобы подарить дорогие подарки к праздникам или незаметно подсунуть денежку в карман.
Любила одинаково, несмотря на то, что Рита, когда бабушка заболела, стала появляться все реже. А когда та слегла, так вообще исчезла. Звонила раз в месяц, не чаще. Это больше походило на проверку, жива ли бабушка или нет. Когда бабулечка уходила, она ждала ее, звала. Я звонила Рите, но та не явилась, и бабушка так и умерла, не попрощавшись. Думаю, она все поняла, какая ее внучка на самом деле. Но все равно любила до конца своих дней и отписала ей половину квартиры.