Случайная ночь, или Беременна от миллиардера - стр. 20
— Я рисую хорошо. Могу портрет нарисовать в карандаше за двадцать минут.
Вера прикусывает нижнюю губу, хмурит брови и отрицательно мотает головой.
— Это не то. Огонька в конкурсе нет. Высокое начальство не оценит.
Хм.... Так-так... Что же я могу?
— Я знаю все модели самолётов и дату их изготовления, — улыбаясь говорю я.
— Издержки профессии. Мужики тоже знают. Не зайдёт.
Ну, значит, нет у меня никаких преимуществ. Ни черта не умею. Скрещиваю руки на столе и кладу на них голову удручённо вздыхаю.
Чего уж там говорить, я даже в косметике не разбираюсь. Иногда сижу, слушаю коллег и ничего не понимаю, когда они обсуждают фирмы туши, помады, и прочую косметику. Я тушь по щёточке выбираю, попышнее чтобы была и по жёстче – весь мой критерий. Один раз они спросили, что за духи у меня. Вкусно пахнут. А я и не знаю. Пришла в магазин, по запаху выбрала и делов-то. Пришлось из сумки доставать и показывать.
Меня осеняет. Точно! Есть кое-что. Поднимаю голову и довольно произношу:
— Подтянуться десять раз могу и от пола отжаться пятьдесят пять раз. И это не предел моих возможностей!
О да, не зря в хлеву за коровами чистила. Хоть какой-то плюс от этого.
Улыбаясь, смотрю на Веру. У меня даже настроение поднялось.
Коллега закатывает глаза к потолку и отрицательно качает головой.
— Пипец! Ой, Алёна... Сложно тебе будет. Ты ж не мужик, а утончённая леди. Женщин, которые коня на скаку остановят и в горящую избу войдут, мужики не ценят. Они на них ездят, свесив ноги. Не от хорошей жизни бабы всё на себе тащат. Сочувствую, — искренне произносит Вера.
В чём-то она права. От этого грустно. Как папы ни стало, так мы и тащим с мамой всё на себе. Мужчины в доме нет, и это чувствуется.
— Слушай, Алён, — вступает в разговор Анна Васильевна. — Ты как погляжу спортивная девчонка. Шпагат умеешь делать? Я в юности могла. Мой первый муж, «очень» ценил это качество.
— Ну, Анна Васильевна! Какой ещё шпагат? — ворчит Верочка. — У нас же невесёлые старты, в конце-то концов.
— Не ругайтесь. У меня с растяжкой не очень, да и платье короткое. Не вариант.
Сидим и думаем дальше. Не выдерживает Белла Георгиевна. Она откладывает в сторону ручку, сжимает переносицу и прицокнув произносит:
— Зачем ей этот Валерка сдался? Они не будут с ним вместе. Не стоит тратить время.
В кабинете повисла гробовая тишина. У меня всё внутри сжалось в тугой ком. Зачем же она так со мной?
— Не говорите так. Не надо, — тихо говорю я.
А внутри меня стоит громкий ор. Она сглазит, накаркает, всё сбудется.
— Иди сюда и протяни ладонь, — говорит Бела Георгиевна.