Случай с Полыниным - стр. 1

Седьмого ноября сорок первого года полковника Полынина выписали из госпиталя, где он пролежал десять дней с растяжением сухожилия правой ноги. Подняв от ветра воротник кожанки и опираясь на палочку с разноцветным плексигласовым набалдашником, которую ему прислали в госпиталь механики, он вышел на крыльцо и несколько минут стоял, принюхиваясь к погоде. Серое мурманское небо висело над самыми крышами, шел снег, видимости почти не было. Полынин подумал, что при такой погоде немцы не полетят на Мурманск, да и наши навряд ли пойдут на бомбежку. Значит, летчикам его полка не придется сегодня ни прикрывать город, ни летать на сопровождение.

К подъезду госпиталя подошла «эмка»; рядом с водителем, упираясь головой в крышу «эмки», сидел Грицко – начальник штаба полка и ближайший друг Полынина.

– А мы у приемного покоя вас ждали, – сказал Грицко, нагибая голову и вылезая навстречу Полынину. – Садитесь вперед, товарищ полковник, меньше трясти будет.

Полынин пожал руку Грицко, положил на переднее сиденье «эмки» палочку и осторожно сел рядом с водителем.

– Здравствуйте, Горбунов.

– Здравствуйте, товарищ полковник. С выздоровлением вас.

– Выздоровление еще не полное, – сказал Полынин. – Врачи пока вылетать запретили. Как в полку? – повернул он голову к Грицко, когда «эмка» тронулась.

– В полку порядок, – сказал Грицко. – Вчера ганса сбили.

– Сбили или записали?

– Сбили. С подписью и печатью – прямо на улице, около гостиницы «Арктика», на асфальт положили.

– А как соседи? – ревниво спросил Полынин.

Соседями полка по аэродрому были две эскадрильи англичан. Они летали на «харрикейнах». Летчики полынинского полка с помощью англичан первыми осваивали здесь эти начавшие прибывать по лендлизу английские истребители.

– Соседи тоже один сбили. Брюс сбил. Не сам Брюс, а его брат, долговязый.

– Не долговязей тебя.

– На сантиметр, мы два раза с ним мерились.

– Вижу, вам делать было нечего, – улыбнулся Полынин.

Теперь, когда он возвращался в полк, его радовало все: и немец, сбитый нашими, и немец, сбитый англичанами, и то, что сзади него сидит Грицко, с которым они воевали еще в Испании, и то, что Грицко мерился ростом с этим Брюсом, который уже сбил здесь, в Мурманске, трех гансов, или, как они называли их по-своему, «джерри».

– Позавчера погоды не было, – сказал Грицко, – ходили в гости к англичанам, вот и померились.

– А еще какие новости? – спросил Полынин.

– У нас больше никаких, – сказал Грицко, – а у вас есть. – И он через плечо Полынина протянул своей длинной рукой номер «Красной звезды» за четвертое ноября. – Посмотрите на второй странице.

Полынин развернул газету и, увидев свою фамилию, стал читать.

– Хотите, товарищ полковник, мимо «Арктики» поедем, сбитого «мессера» посмотрите? – спросил водитель.

– Что, я их не видел, что ли? – сказал Полынин, не отрываясь от газеты.

В статье под названием «Мурманское небо» описывался тот самый воздушный бой Полынина, после которого он, сев на вынужденную, растянул сухожилие и попал в госпиталь. Полынин и сам знал, что этот бой был из ряда вон выходящий, но корреспондент расписал его так, что чтение статьи вогнало Полынина в краску.

В общем-то в статье все было фактически верно. Действительно, тогда, 27 октября, Полынин вылетел в этот бой очень злой. С самого утра гансы прорвались к Мурманску и успели сбросить почти все бомбы, потеряв только один «юнкерс». Полынину был за это «нагар», а после «нагара» ему еще предложили взять обратно рапорт о переводе на Западный фронт в истребительную авиацию, прикрывавшую Москву. Об этом Полынин корреспонденту не рассказал, но вообще корреспондент верно написал, что Полынин был злой и хотел рассчитаться с гансами, когда они в тот же день сделали еще один налет на Мурманск.

Корреспондент описал, как Полынин сбил в этом бою трех гансов. Сначала, прямо над Мурманском, сбил коллективно, вместе с Грицко, «юнкерс», потом во время преследования, над линией фронта, сбил «Мессершмитт-109». И, уже возвращаясь домой, таранил еще один «мессершмитт».