Слой Ноль - стр. 42
– Станок и зубную щетку найдешь в ванной, – сказал Константин. – Будут еще пожелания – запишешь, охрана доставит.
– Какие тут пожелания?..
– Ну, не знаю. Один… член нашего коллектива, например, повесил у себя шторы. В пику Сан Санычу.
– Разве бабу попросить…
– Это пожалуйста, через полчаса привезут.
– Надувную? – хмыкнул Мухин.
– Естественно. Всё, не буду мешать. Да!.. Снадобья шибановские вон там, – Константин показал на тумбу под телевизором. – Но это потом, у тебя уже есть. Расслабляйся.
Виктор прилег на кровать и повертел во рту капсулу. Закрыв глаза, он попытался представить себе слой, в который сейчас попадет. Он мечтал перенестись в какую-нибудь утопию, где женщины играют на арфах, мужчины пьют из золотых кубков, а дети не умеют плакать. Где никто не снимает порнуху, потому что любовь – это не ремесло, а искусство. Где никто не нюхает «снежок», потому что всем и так весело. Где никто не стреляет, потому что негодяй сам в отчаянии посыпает голову пеплом и удаляется в пустыню…
Виктора устроил бы вариант и попроще, без кубков и арф, но ничего, кроме трех лесбиянок, он так и не придумал.
Вскоре безвкусная скорлупка начала растворяться, и на язык попало что-то сладкое. Мухину захотелось выплюнуть.
Он проглотил.
Глава 7
Виктор приподнял горелое одеяло и, убедившись, что муравьев нет, откинул его в сторону. Под сырой ватой оказался темный щебень, не сильно утрамбованный. Ковырнув его лыжной палкой, Мухин увидел почерневшую книжку, тоже сырую, и какие-то облупленные железки. Культурный слой здесь был неглубоко, и поиски определенно имели смысл.
– Сука!..
Мухин копнул еще и наткнулся на синий закругленный бок – не то кастрюлька, не то жестяная коробочка. Встав на колени, он разгреб мелкую бетонную крошку и достал будильник. Стряхивая налипший песок, Виктор повертел находку в руках и чуть не закричал от радости – будильник был механический. Электронный тоже мог бы сгодиться, но это товар на любителя, а механический, да если еще и работает…
Он тронул заводную ручку и, прижав часы к уху, прислушался. Внутри тикало. Не веря такой удаче, Мухин чуть-чуть, на пол-оборота, повернул второе колесико и медленно совместил стрелки. Над кучей обломков разнесся пронзительный звонок. Виктор вскочил и, потрясая будильником, исполнил победный танец. Два-три дня он будет сыт, а если хорошенько поторговаться, то, пожалуй, что и четыре.
– Сука! – крикнули сзади, и Мухин наконец сообразил, что его кто-то зовет. – Ты оглох?!
На тротуаре стоял дюжий мужик – по пояс голый, в блестящих хромовых сапогах и с пустыми пулеметными лентами крест-накрест. Виктор его, кажется, не знал – по крайней мере, не помнил. Он привык не различать людей – они узнавали его сами. Когда им было нужно.