Слово атамана Арапова - стр. 79
Да, да! Черт бы их побрал! Это как раз они, оправившиеся от неожиданности степняки! Мужики позабыли про молитву и испуганно встрепенулись, но было поздно. Размахивая саблями и дико крича, ринулись кочевники в приютившую кулугуров рощицу.
– А ну пли разом, коли жисть дорога! – Казак обвел мужиков полным дикой злобы взглядом и вскинул ружье. – Хто пулять в кыргыз не будет, прямо щас убью!
Полный решимости взгляд казака и его подрагивающий на курке палец безошибочно дали понять трусившим мужикам, что он не шутит и немедленно исполнит свою угрозу.
Между тем с криками и шумом стремительно приближались нападавшие. Кулугуры попятились в глубь рощицы, дружно отстреливаясь. Они уже вышли на равнину за рощицей, продолжая отчаянно защищаться. Уже скоро у них не осталось ни грамма пороха и свинца, четыре человека погибло от стрел степняков. Чувствуя свое численное превосходство, кочевники, словно стая голодных волков, усилили натиск. Успевший вскочить на своего коня Никифор решил принять бой.
– Тимоху свези отсель живо, – крикнул он Авдею и заодно Семену Гнилину, который, присев, распутывал коня. – Я тута порезвюсь малость и вслед за вами…
Отбросив в сторону бесполезное ружье, он выхватил из ножен саблю:
– Коли што, не поминайте лихом. Башку не срубят – возвернусь!
Бросив вслед увозящим Тимоху Авдею и Семену прощальный взгляд, казак повернул коня в сторону выезжающих из рощи киргиз-кайсаков и, пришпорив его бока, взмахнул грозно саблей:
– Сюды айда, мать вашу. Ей-ей, пожалете, злыдни каянные, што не промыслом занялись, а со мной завязались!
Встретились грудь с грудью, голова с головой, сердце с сердцем, и на белых стволах берез заалели капли крови.
– Мя взять мыслите, заразы? Што ж, берите, ежели смогете!
Дико захохотав, Никифор заколол ближайшего к себе всадника. Вот и второй всадник валится из седла на бок с разрубленным горлом. Казак, оскалившись, рубит врагов, словно обезумевший. Он ранен стрелой в левую руку. Ничего, рубит по-прежнему. Но вот отряд кочевников окружает его. Пришел черед прощаться с жизнью. А разве она стоит того, чтобы с ней прощаться?
Вдруг откуда-то из-за спины раздался выстрел. Атаковавшие его степняки ослабили натиск и завертели головами. Что такое? На секунду расслабился и Никифор, озадаченный не меньше своих противников. Снова выстрел, второй, третий…
Потеряв сразу троих воинов, степняки дрогнули. Завернув коней в рощицу, они вскоре исчезли из вида.
Между тем уже значительно стемнело. Круг луны пока еще медного цвета медленно взбирался на небосклон. Где-то совсем близко завыли волки, видимо, привлеченные к озеру звуками битвы и запахом крови. В мужественную душу Никифора начал закрадываться страх. На лбу выступил холодный пот, губы дрожали, казак озирался по сторонам, как бы ища выхода. Натянув поводья, он заставил коня попятиться, уперся ногами в стремена и…