Слово атамана Арапова - стр. 38
Незнакомому и новому для нее чувству Нюра не находила ни названия, ни объяснения. У нее разболелась голова. Ах, с каким удовольствием она легла бы сейчас, прямо не раздеваясь, на кровать. Сомкнула бы веки и…
– А ну стой! – прозвучал в ночи грубый окрик, и девушка почувствовала, как напряглось тело сидевшего впереди юноши.
– Энто мы, Степан. – Гавриил сошел с коня и взял его под уздцы. – Аль не признал атамана со товарыщами?
– Как не признать, признал. – Голос сделался мягче. – С полудня ожидам вас. Ужо думал, не стряслось ли што.
– Хосподь отвел беду от нас, слава ему! – Гавриил набожно перекрестился и вдруг настороженно заговорил: – Сказывай, што здеся стряслось? Помнится, ужо отъезжая, я не велел те встречать нас в овраге.
– Кыргызцы объявились, будь оне неладны. – Мужик приблизился к старцу и встал перед ним навытяжку. – Как токо вы отъехали, так нехристи и объявились! Ужо давеча все Хоспода слезно просили, штоб не напали на лагерь басурмане каянные! Оне ведь…
– Где оне? Скоко их? – Задавая вопросы, Гавриил двинулся вперед, потянув за собой коня. – Как далеко расположились оне от нашего стана?
– Числа их не счесть, – принялся отвечать караульный по имени Степан, лица которого Нюра, как ни старалась, так и не смогла разглядеть в темноте. – Свой лагерь оне на другом берегу реки расположили супротив нашего. Гикают, скачут, но к нам покедова не суются…
– Пошто?
– Ня знай. Смекаю, узрели схорон наш у брода и не спешат на рожон идтить.
– Айда поглядим.
Гавриил вскочил на коня, и вскоре весь отряд рысью мчался к невидимому в ночи лагерю.
Скоро они подъехали к окруженным повозками шалашам на берегу реки и поспешили к костру, вокруг которого толпились люди.
– Ой, Гавриилушка возвернулся! – Стоявшая у костра высокая худощавая женщина при виде старца встрепенулась, раскинула руки и бросилась навстречу. – Ой, слава те, Хосподи, што ниспослал добрый путь и…
– Цыц, Марья, – Гавриил бросил в руки женщины поводья и, уклонившись от ее объятий, подошел к костру. – Авдей… Где Авдей, спрашиваю?
– Авдей переправу у реки сторожит, – охотно ответил из толпы мужской голос. – Щас зараз за ним сбегаю.
Трапезничали в темноте, так как по требованию Гавриила женщины быстро затушили костер. Затем Марья, не задавая лишних вопросов, отвела Нюру в шалаш и уложила на мягкую травяную постель, а сама ушла к людям, которые, позабыв о сне, продолжали толпиться у тлеющих углей. Девушке не спалось. Блуждающая по лагерю тревога передалась и ей, отчего сон сторонился ее уставшего тела. Ворочаясь с боку на бок, она пыталась расположиться поудобнее, чтобы расслабиться и уснуть. Но гул встревоженной толпы не давал ей покоя, и Нюра решила отдаться во власть воспоминаний, как того требовало истосковавшееся по родительскому дому сердце.