Слово атамана Арапова - стр. 29
Между тем всадники на полном скаку приблизились к полянке и окружили их со всех сторон. Тот, который ехал впереди, почтенного вида мужик, натянул уздечку и, непривычно окая, спросил:
– Гей, хто вы?
– А вы? – вопросом на вопрос ответил Никифор.
Прежде чем ответить, мужик нахмурил густые с проседью брови и слегка пригнул голову:
– Сказывай, кому грю. А не то… – Он многозначительно коснулся пристегнутой к широкому ремню сабли.
– Не пужай, не на того нарвался. – Никифор смело взглянул в глаза незнакомцу и слегка подался грудью вперед.
Мужик неожиданно громко расхохотался и, убрав руку, погладил гриву коня. Захохотали и все остальные сопровождавшие его бородачи. Вдоволь насмеявшись, вожак погладил свою окладистую бороду и уже менее требовательным тоном спросил:
– Беглые или как?
– Иш ты, никак вора во мне выглядел? – оскалился Никифор, явно нарываясь на неприятности.
– Рожа у тя разбойная, а глазищи… Поди свычен головы с плеч сечь?
– Слазь с коня, опробуй. – Никифор угрожающе описал саблей дугу над головой и недоверчиво покосился на спрыгивающих с коней мужиков. – Токмо не все разом, а то…
Он грозно повел вокруг стволом пистолета.
– Не пужай, и мы пуганы! – Предводитель на удивление легко спрыгнул с коня и обнажил саблю. – А силушкой померяться завсегда рад! Шире круг, браты. Встревать не дозволяю, а ежели што…
Как только Петр Кочегуров появился в лагере, жизнь поселенцев закипела с удвоенной энергией. Крепкий, веселый, активный есаул умудрился расшевелить всех. Казакам и казачкам, которые с осторожностью относились ко всему происходящему, затея со строительством крепости показалась вдруг желанной и заманчивой. Никакая тяжесть не была непосильной, и все делалось едва ли не бегом. Нравилось все – и простая, грубая, тяжелая работа, а особенно то, что рядом шумит сделавшаяся уже родной река Сакмара.
Степняки все еще не напоминали о себе, но атаман Арапов был уверен, что они внимательно наблюдают за казаками и, возможно, готовятся к нападению. Где бы мужики ни находились: в лесу, на берегу реки или трапезничали в тесном кругу в лагере, – имеющееся оружие всегда держали при себе. Мало ли чего. Огородившись широким рвом, поселенцы почувствовали себя увереннее.
Работали всегда слаженно, дружно. Со свистом продираясь сквозь кусты, деревья одно за другим падали на землю. С них тут же обрубали сучья, стесывали кору и несли на поляну, где выкладывали в ряд для просушки. Затем, чтобы расширить поляну, приходилось корчевать пни на вырубках.
Когда ранним утром казаки в очередной раз вошли в лес, Степка подбежал к большому пню, пнул его ногой, попробовал расшатать руками, потом вскочил на него и звонко крикнул, озорно подмигивая: