Словарь символики сновидений - стр. 3
Этот сон, который сами пациенты часто называют сценарием, поскольку последовательное созерцание образов в сознании напоминает им просмотр фильма, подчиняется законам, организующим его структуру, пространственную ориентацию, происходящие события и выявляемую символику. В начале своей практики Роберт Дезуай отмечал, что определенные темы или архетипы постоянно проявляются в терапии большинства его пациентов. Это наблюдение привело его к созданию методики, в рамках которой он сам предлагал своим пациентам начальную тему сна наяву, считая такой подход более эффективным. Справедливо признавая важность вертикальной динамики, он вмешивался в процесс развития сценария сновидения, предлагая пациенту образы с восходящим или нисходящим движением, которые считал благоприятными для пациента. Исходя из других предположений, он рекомендовал замещение символов «позитивными» образами для нейтрализации образов «негативных». Все это логически объясняет название «Управляемый сон наяву», которое изобретатель данной методики выбрал для нее. Я на своем личном опыте убедился, что психотерапия с применением этой методики очень мне помогла, когда мне было двадцать два года.
В 1979 году после очень длительной подготовки и «созревания» я в свою очередь решил использовать в своей практике методику сна наяву. Это решение соответствовало моей потребности, осознаваемой как призвание, оказать помощь другим, а также неотступному желанию заняться изучением символов. Чтобы удовлетворить эти два желания, я счел необходимым внести в методику Роберта Дезуая существенные изменения. Экспериментальные сеансы терапии сном наяву, проводимые в период подготовки моей первой книги «Тест Ноева ковчега» – исследования символики, связанной с образами животных, – показали, что любое навязывание образов автоматически индуцирует серию связанных с ними ассоциаций. Наше же исследование нуждалось в ассоциативном материале, полученном спонтанно, без какой-либо внешней индукции.
Это означало необходимость отказаться от всякого рода «управления», что привело меня к психотерапии, основанной на совершенно свободных сновидениях наяву. Конечно же, я особенно бдительно следил за результатами терапии и был готов отказаться от своих нововведений, если бы это потребовалось.
Однако реальность очень быстро разрешила мои сомнения: сеансы, освобожденные от какой-либо индукции образов, оказались удивительно продуктивными!
Любой читатель, который захочет обратиться к «Словарю символики сновидений», чтобы найти в нем объяснения ночных снов, вправе задать важнейший вопрос: применима ли интерпретация символов, основанная на работе воображения во время свободного сна наяву, к образам, возникающим во время сновидений ночных?