Слова в дни памяти особо чтимых святых. Книга вторая. Июнь - стр. 73
Со словами милости и любви обратился святой Константин к заблудшей муроме. Князь прощал подданным их непокорство, не вспоминал причиненное ему страшное зло. Одного хотел он от них и для них: спасения души народа, обращения к Христу Искупителю.
Однако кротость благоверного Константина поначалу вселила в язычников лишь новые надежды на продолжение своего язычества. Старейшины муромы заявили: ладно, пусть князь правит ими, но принимать его веру они не согласны. Чем благотворнее было его правление, чем ярче разливался вокруг свет любвеобильной его души, тем сильнее злобились бесопоклонники. Непонятная им жизнь, непонятное милосердие, непонятная истина слов и деяний святого Константина были больными уколами их совести, разжигали желание любым способом избавиться от него, чтобы ничто не тревожило их в болоте греха и нечестия. Языческий заговор зрел – и вот чуть не все мужское население Мурома, вооружившись, обступило княжеский дворец. Они хотели расправиться со святым отцом, как прежде расправились со святым сыном.
Язычники ждали, что князь выйдет навстречу им вместе с дружиной, готовились к жестокой битве. Но предстал им только сам Константин с радостным лицом, в праздничной одежде. Так явился победоносный воин Христов, ибо всякий, рожденный от Бога, побеждает мир; и сия есть победа, победившая мир, вера наша (1 Ин. 5, 4). Нет, не один он вышел навстречу языческому сонмищу – в руках у князя была икона Благовещения. Царица Небесная сопутствовала верному в его подвиге. И милостью Матери Божией словно пелена спала с духовных очей упрямой муромы. Покоренный бесстрашием князя, наконец-то понявший чудо его любви, весь народ опустился на колени и стал просить Святого Крещения. Над просветлевшим краем воссиял Муромский образ Благовещения Пречистой Богородице – благою вестью заблудшим душам, источником множества чудес, предвещанием вечного спасения.
Вскоре на реке Оке сбылось пиршество веры, подобное Крещению Руси во дни святого равноапостольного князя Владимира. Как великий его прадед, так ныне и святой князь Константин вдохновенно молился о новопросвещенном народе. Разделяя ликование крестителя Мурома, славословили Всевышнего благоверная княгиня Ирина и младший сын князя, верный его сподвижник святой Феодор. А старший его сын, святой мученик Михаил, со светлой улыбкой взирал на край, искупленный его кровью, с высот Небесного Царствия. Вся мурома, от мала до велика, вошла в освященные воды Оки, омываясь от идольской скверны, перерождаясь к святой вере и вечноблаженной жизни в Боге Истинном.