Слова в дни памяти особо чтимых святых. Книга вторая. Июнь - стр. 6

Благоверный Димитрий был одарен способностью привлекать и удерживать около себя людей честных, мужественных, благородных. В те времена русские бояре привыкли перебегать от князя к князю, ища для себя большей чести и выгоды. От святого Московского князя, за редчайшими исключениями, не уходил никто, а к нему приходили многие. В ближайшем окружении благоверного Димитрия находились, храня ему нерушимую верность, выдающиеся полководцы – князья Владимир Серпуховской (Храбрый) и Димитрий Боброк (Волынский). Даже сыновья злейшего врага Руси Ольгерда Литовского сделались соратниками Великого Московского князя. Даже такие противники Москвы, как князья Михаил IV Тверской и Олег Рязанский, в конце концов искренне примирились со святым Димитрием, поняв величие его души и священный смысл его деяний.

От своего отца благоверный Димитрий получил тяжелое наследство. Великий князь Иоанн II носил прозвания Красного (Красивого), Доброго, Кроткого и действительно был человеком обаятельным и мягкосердечным. Однако мягкость его граничила со слабодушием, он забывал евангельскую заповедь: кесарь не напрасно носит меч (см. Рим. 13, 4). Иоанн II не ополчался на внешних врагов, не карал внутренних мятежников – так расшатывалось дело Иоанна I Калиты и Симеона Гордого, утвержденное ими единство Руси. Снова начали ковать крамолу удельные князья. А на Западе почуял слабость соседа язычник Ольгерд Литовский, уже подмявший под себя Юго-Западную Русь и теперь примеривавшийся к Московскому государству. Олег Рязанский не только считал себя совершенно независимым, но и посягал на внутренние области самого княжества Московского. «Господин Великий Новгород» не признавал над собой ничьей власти и превратился в настоящее разбойничье гнездо. (Некоторые историки идеализируют средневековый Новгород, считая его неким «оплотом свободы и демократии». На деле эта «свобода» оборачивалась буйством, низостью, жестокостью. С одобрения веча новгородская молодежь «воспитывалась» в шайках ушкуйников (речных разбойников), бывших для Руси не лучше татарских кочевников. Ушкуйники не только грабили и жгли русские селения, но и торговали на восточных базарах своими пленниками – русскими православными людьми. Таковы были обычаи вольного Новгорода, дерзавшего именовать себя градом святой Софии.) При Иоанне II начались крамолы и в Брянске, и в Нижнем Новгороде, и в Смоленске. Тверской князь Михаил IV вспомнил былую вражду к Москве и решил возобновить старые претензии Твери на первенство. Само княжение Димитрия Иоанновича Московского началось с временной потери великокняжеского ярлыка, узурпированного Суздалем. Такова была каша, которую надо было расхлебывать сыну Иоанна II Доброго.