Слова в дни памяти особо чтимых святых. Книга восьмая. Январь, февраль - стр. 45

О размолвке епископа Евсевия и Василия вскоре узнал друг Григорий, тоже к этому времени покинувший пустыню и помогавший своему отцу, епископу Назианзскому Григорию Старшему, в управлении его епархией. Новость глубоко опечалила его. Григорий написал несколько писем Евсевию и Василию, призывая их помириться и возобновить совместные труды на благо Церкви. Несомненно, эти письма действительно сыграли положительную роль. Но окончательное примирение епископа и пресвитера произошло после того, как в 365 году на императорский трон в Константинополе взошел император Валент (328–378), сторонник арианской ереси. Еретики по всей восточной части империи потирали руки, думая, что пришло время их победы над православными. Действительно, император открыто покровительствовал единоверцам. Вскоре после своего воцарения он отправился в Кесарию в сопровождении арианских епископов, дабы склонить кесарийских православных к принятию ереси. Епископ Кесарийский Евсевий, понимая, что в одиночку ему вряд ли удастся справиться с надвигавшейся опасностью, решил вновь призвать к себе в помощники Василия. И Василий, для которого благо Церкви всегда стояло неизмеримо выше его собственного блага и личных обид, забыл о прошлых размолвках и несправедливых упреках и незамедлительно вернулся в Кесарию. Арианство встретило в его лице достойного и непримиримого противника. Василий неустанно проповедовал Православие (проповеди его не только произносились устно в храме, но и записывались для последующего распространения по епархии). Он же составил толкования на различные места Священного Писания (Шестоднев, Псалмы), толкуя их в православном духе, написал три книги против арианского учения («Против Евномия»). В это же время им был составлен чин Божественной Литургии, доныне использующийся в Православной Церкви под названием Литургии Василия Великого. Василий взял на себя и все административные дела епархии, став, по сути дела, ее негласным главой наряду с епископом Евсевием. «Много и других доказательств заботливости и попечительности Василия о Церкви, – пишет об этом времени святитель Григорий Богослов, – таковы смелость его перед начальниками, как вообще перед всеми, так и перед самыми сильными в городе; его решения распрей, не без доверия принимаемые, а по произнесении его устами через употребление обратившиеся в закон; его заступничества за нуждающихся, большей частью в делах духовных, а иногда и в плотских (потому что и это, покоряя людей добрым расположением, исцеляет нередко души); пропитание нищих, странноприимство, попечение о девах [монахинях], писаные и неписаные уставы для монашествующих, чиноположения молитв, благоукрашения алтаря и иное, чем только Божий воистину человек и действующий по Богу может быть полезен народу».