Слова в дни памяти особо чтимых святых. Книга третья. Июль - стр. 66
Валаамская обитель явилась духовной опорой не только для православных жителей края, но и для всей России. Вслед за преподобным Серафимом Саровским и великими оптинскими старцами опытные валаамские подвижники приняли на себя труд духовного наставничества – возрождаемый на Руси спасительный для множества душ подвиг старческого окормления народа.
По числу паломников Валаам стал равен знаменитым Лаврам: Троице-Сергиевой и Киево-Печерской. У гроба преподобных Сергия и Германа совершались чудесные исцеления телесных болезней, а рядом находились врачи душевных немощей – старцы, готовые прийти на помощь заблудшим и кающимся грешникам. Оптина пустынь притягивала к себе срединную, старинную Россию; на Валаам стекались издерганные дети Нового времени, из имперской столицы – Петербурга-Петрограда. И все эти массы людей, ищущих утешения и совета, обретали душевный мир, вставали на путь спасения под руководством мудрых старцев.
Новое бедствие, ставшее несравненно страшнее иноземных нашествий, уже надвигалось на Русь. Богоборческое безумие грозило растоптать душу народа, истребить даже память о Святом Православии. В 1912 году отошел ко Господу валаамский затворник Онуфрий. Перед своей кончиной он предсказал безбожную революцию, убийство царя, массовые расправы над духовенством, обновленческий раскол в Русской Церкви, а для Валаама – смуты и разделения.
После большевистского переворота 1917 года в России Финляндия получила самостоятельность. Новое государство сохранило за собой все территории, подаренные Александром I Великому княжеству Финскому. Так Валаам действительно оказался за рубежом своего страдающего Отечества. Валаамская обитель избежала того разгрома, какому богоборцы подвергли Оптину пустынь. Северный монастырь получил более изощренный удар, расколовший и обескровивший его.
Вслед за правительством своей республики Финская епархия отошла от России и перешла в юрисдикцию Константинопольского Патриархата. Был принят и введенный в Константинополе григорианский календарь. Этот «арифметический» соблазн вызвал раскол среди братии Валаамского монастыря, разделившейся на новостильников и старостильников.
Никакой календарный стиль, никакой способ отсчета дат никогда не был, да и не мог быть, догматом Церкви, то есть входить в число основ спасительного Христова учения. Единственное догматическое указание, связанное с определением праздничной даты, – это 7-е правило Святых Апостол, под угрозой извержения священнослужителей из сана запрещающее «праздновать святый день Пасхи прежде весеннего равноденствия, с иудеями». Это действительно относится к вероучению: христиане не должны были иметь общего праздника с распинателями Христа Господа. Но при условии соблюдения этого правила Поместная Церковь может пользоваться тем или иным светским календарем – это не догмат и не канон, а просто церковный обычай.