Слова: сказанные и прочитанные - стр. 29

Философия всегда имела в виду человека родового, даже в самых индивидуалистических теориях. В последних всегда подчёркивалась всеобщность допущений любого рода, декларируемых как сугубо индивидуальных и неповторимых, к любому человеку. В противном случае они сводились к медицинским технологиям.

Экзистенциализм, по существу, лишь добавил элитарность индивида, допустив эту элитарность в качестве умозрительной всеобщности, не задаваясь вопросом о реальности этого допущения. Но между возможностью и долженствованием как всегда непреодолимая пропасть. Человечество не может состоять их элитарных экзистенциалов. Почти по Эффелю: «Там Бог! Здесь Бог! Везде Бог! Кто же это выдержит!?» В результате: удобная позиция элитарного индивидуализма при фактическом утопизме с претензией на всеобщность.

Беда православия в том, что оно до сих пор ищет Бога в человеке, а человечество давно идёт по пути поиска человека в Боге.

Основной методологический принцип философии: «Познаваемое не выше познающего (с включением во всеобщее). Предметом её при этом является изучение динамики соотношения между сущностями, осуществляющие изучаемое взаимодействие.

Философия относится к дисциплинам, в основе которых лежит исходный круг понятий, определяемый принципиально неполным образом. Т. е. в основе любого понятия лежит набор элементов нечётного множества смыслов. В сущности, сам метод введения понятий есть порядок ограничения этого множества смыслов. Отсюда, установление «подлинного смысла» понятий является прерогативой конкретного исследователя, выделяющего своё «личное» подмножество этого понятия, образующее «персональное» понятийное поле (Платон, Гераклита, Канта, Гегеля и т. д.). Набор исходных понятийных множеств, по существу, остаётся неизменным на протяжении истории всего человечества. Собственно говоря, поэтому мы и имеем саму «историю человечества». Тем самым, проблема поиска «истины» в философии ставится изначально некорректно. Её в философии не может быть принципиально. Если она и есть, то её местонахождение за собственно философским кругом понятий. Не говоря о том, что сам вопрос о существовании не имеет доказательств. Это вопрос веры. На долю философии остаётся только «игра со смыслами», чем она, в сущности, и занимается.

Язык является не только транслятором, носителем мысли, но и средой её формирования и существования. Языковая форма, интерпретация формального представления мысли и его патологий, является основным предметом интереса новейшей философии.

Неясно: 1) существует ли и в какой-то форме доязыковое существование мысли? Хотя бы в образно-коллажной форме, В виде «афоризмов мысли»; 2) существует ли основа – сердцевина множества, образующего то или иное понятие, «пересечение» множества смыслов понятия, не зависящее от интерпретации и формы его трансляции; 3) процесс формирования мысли: поиск «аналогий» интерпретационного типа среди готовых матриц, запечатлённых в мозгу (памяти) состояний и последующее формирование блока матриц – «суперматрицы», адекватной по тем или иным критериям заложенному параметру сравнения, или – от «суперматрицы» глобального уровня сравнения к выбору её элементов из арсенала матриц памяти (?). Вопрос об оригинальности мысли, как таковой, на уровне исходных матриц не стоит, оригинальным может быть лишь либо стратегия выбора отношения между исходными матрицами и «суперматрицы» и его направленности, либо стратегия поиска «аналогий» между исходными матрицами памяти и поставленным параметром сравнения.