Слова Будды - стр. 22

И снова, когда я стоял спокойно, он пришел ко мне. Но я не шагал взад и вперед, не садился и не ложился, но просто стоял; так я подчинил его своей воле. И снова, когда я сидел, он пришел ко мне. Но я не встал, не стал ходить, не ложился, а так же сидел – и подчинил его своей воле. Потом он пришел ко мне, когда я лежал. Но я не сел, не встал, не ходил взад и вперед, а продолжал лежать; и лежа я подчинил этот неудержимый страх и ужас своей воле».

(«Маджджхима-никая» I, 20, I)

(Здесь он описывает свою дальнейшую борьбу за просветление джайну Саггаку, которого он называет его титулом.)

(а) Прекращение дыхания: «Тогда я сказал себе: „А что, если теперь, стиснув зубы и прижав язык к небу, я удержу и подчиню своей воле ум и таким образом разрушу его?“

И вот, Аггивессана, стиснув зубы и прижав язык к небу, я усилием воли старался удержать и подчинить ум, чтобы разрушить его. И когда я так боролся, о Аггивессана, от усилий пот полился у меня под мышками.

Подобно тому как если бы сильный человек схватил слабого за голову и плечи старался согнуть его, сдавить и сломать, – так точно боролся и я.

Таким образом, Аггивессана, моя энергия стала упорной и непрестанной. Так было установлено подлинно невозмутимое внимание; но тело мое содрогалось, оно не успокоилось при помощи этого средства, ибо я был подавлен напряжением своей болезненной борьбы. Но даже такие болезненные ощущения, как те, которые появились, не могли овладеть моим умом и подчинить его.

Тогда, о Аггивессана, я сказал себе: "А что, если теперь я буду практиковать сосредоточенность на подавлении дыхания?"

Соответственно я прекратил вдохи и выдохи через рот и ноздри. Затем, со сжатым ртом и закрытыми ноздрями, я услышал раскатистый шум в ушах – это уходили жизненные ветры. Подобным звуку мехов кузнеца, раздувавшего горн, – таким был раскатистый шум в ушах, вызванный жизненными токами, которые боролись за выдох, когда я закрыл рот и ноздри.

Тогда, о Аггивессана, моя энергия стала напряженной и неуклонной. Установилось подлинно невозмутимое внимание, однако мое тело все еще содрогалось; оно не было успокоено таким способом, потому что я был подавлен напряжением своей болезненной борьбы. Но даже и такие болезненные ощущения не могли овладеть моим умом и подчинить его.

Тогда, о Аггивессана, я сказал себе: "А что, если я буду и далее практиковать сосредоточенность на подавлении дыхания?" Соответственно я прекратил вдохи и выдохи через рот и ноздри и зажал уши.

Тогда подобно тому, как если бы сильный человек с остроконечным мечом рассек мозг противника, так и поток воздуха, которому были закрыты все выходы, со свистом прорвался в мой мозг. Тогда моя энергия стала напряженной... (как раньше)... Однако и такие возникшие болезненные ощущения не смогли овладеть моим умом и подчинить его.