Сломай мой лед - стр. 47
– Нет, я боюсь.
– Боишься увидеть лучшего парня в мире и влюбиться? – я хоть и не вижу его лица, уверена он улыбается своими фирменными ямочками на щеках.
– Боюсь, что мне ампутировали ноги или руки и я не смогу кататься.
– У тебя одно больное место, Золотова, – голова! Вечно придумываешь себе проблемы – он стучит указательным пальцем мне по лбу.
– У меня ноги на месте?
Чувствую, как Антон начинает шуршать одеялом, а потом я ощущаю его теплую руку у себя на голени ноги.
– Что ты делаешь?
– Проверяю твою чувствительность, щекотки боишься? – он спускается до щиколотки и начинает щекотать мне ступню.
– Ладно, ладно, верю! – я пищу, вырывая ноги.
– Открой глаза.
– Руки на месте?
– Совершенно точно да.
– А ходить я могу?
– И бегать!
– А кататься?
– Золотова, открой глаза!
– Нет!
– Да!
– Не могу!
– Сама напросилась! – он
Я чувствую легкую щетину, приятный мужской парфюм и теплые мягкие губы, бережно исследующие мои сухие. Этот парень знает, как сбить меня с толку. Как же я скучала, и как могла так долго находится без его прикосновений. Спустя миллисекунду я отвечаю на поцелуй, обхватываю ладонями его лицо и жадно врываюсь в рот языком. Мне так его мало.
– Принцесса, пожалуйста, остановись – шепчет он, задыхаясь мне в губы – Мы в больнице, помнишь?
– Откуда я знаю, где мы, может я вообще умерла и это все фантомные боли.
– Ты совершенно точно жива, как и мой член в джинсах.
– Фу, Соколов! – я смеюсь.
– Открой глаза.
– Я боюсь, что все исчезнет.
– Я не исчезну – говорит от тихо мне в губы – Обещаю!
И я решаюсь, взмахиваю ресницами и сталкиваюсь с лазурной волной его глаз. Он улыбается, а я превращаюсь в желе. Все еще здесь, все еще мой.
Я чувствую, как подступают слезы, и чуть слышно выдавливаю из себя.
– Я думала, что ты уже не подойдешь ко мне.
– Я так и планировал, но, когда увидел, как ты летишь головой в лед, тут же забил на гордость и обещания себе не подходить к тебе. Я так испугался, принцсса.
– Ты был там?
– Да, я всегда был, просто прятался, чтобы ты не видела моей слабости.
Я хочу снова наброситься на его губы, но нас прерывает врач, громко и наиграно откашливается, чтобы заявить о своем присутствии.
– Не хотелось бы вас прерывать, голубки. Но вам, молодой человек, было запрещено оставаться в палате на ночь.
– На ночь? – я испуганно смотрю на Соколова, я не ожидала, что провалялась без сознания больше часа. Возможно, я вообще в коме была, и сколько?
– Я была в коме?
– Нет, Эльвира, вы получили ушиб головы, но ничего серьезного, легкое сотрясение. После того как мы обработали рану вы крепко уснули, полагаю это случилось не столько от удара, сколько из-за переутомления и лекарств.