Сломанное сердце - стр. 24
Тогда я захотела поверить ему и поверила, что Марк не подлый, а просто не разобрался, совершил ошибку. Да, испортил человеку жизнь, но ведь не со зла. Убедила сама себя. Наверное, потому что человеку до последнего не хочется верить в то, что близкий человек может быть подонком…
***
До обеда я позволяю себе поспать, потом сажусь за работу. Изучаю материалы дела, выписываю ключевые моменты и вопросы, которые требуют уточнения, и на всё это у меня уходит несколько часов. Я бы так и всю ночь могла запросто просидеть и не заметить, но меня отрывает звонок в дверь. Неужто Гаевский вернулся?
Сдерживая раздражение, иду к двери. Если только это он, грозно обещаю про себя, то… Но это отец Марка, Алексей Германович.
Он проходит в комнату, мельком оглядывая кипы бумаг, над которыми я сейчас работала. Садится в кресло, закинув ногу на ногу, и царским жестом приглашает меня сесть рядом, то есть в кресло напротив.
– Алексей Германович, вы извините, конечно, но у меня много работы и мало времени, – предупреждаю я.
– Что, для свекра и полчаса не найдется? – хмыкает он. Ему неприятно, потому что отец Марка любит, когда перед ним лебезят. Но сейчас он свое недовольство прячет. Значит, делаю я выводы, ему от меня что-то надо.
– Что вы хотели, Алексей Германович?
– Поговорить, – разводит он руками. – Если молодые не могут сами разобраться со своими проблемами, мы должны помочь словом, делом, советом…
– Нет, у нас никаких проблем. Кончились, – сообщаю я. – Я просто хочу развестись с Марком.
– Не пори горячку, Лера. Если бы мы с матерью Марка разводились всякий раз после таких вот ссор… А твои родители что, никогда не ссорились? Не ругались? Но никто сразу же не кидается разводиться…
Я его почти не слушаю, просто даю ему выговориться, а сама думаю о своем. Целый час, не меньше, он рассуждает, убеждает, сыплет чужими примерами. В конце концов доходит до главного.
– Лер, давай договоримся так. Вы просто возьмете с Марком тайм-аут. Поживете раздельно, подумаете. Месяц, два, три, сколько понадобится. Просто дадите время друг другу, чтобы остыть и всё взвесить. Если уж ничего не выйдет… ну, что ж…
– Я и так знаю, что не выйдет.
– Это в тебе говорит обида. Я же не требую немедленно помириться, я всего лишь прошу – не торопись.
Я не спорю. Просто хочу, чтобы он скорее ушёл.
Но, помявшись, Алексей Германович продолжает:
– К тому же, ты помнишь, что Марк хочет поехать весной на стажировку в Канаду? Это для всех нас очень важно.
– Ну и?
– И развод в этой связи крайне нежелателен. Богомазов всегда выступает против того, чтобы отправляли неженатых специалистов за границу. Мол, могут не вернуться. Женятся там и всё. И получается, говорит, что мы растим кадры, вкладываемся и дарим их буржуям… Дурдом, конечно, но решающее слово будет за ним.