Сломанная невеста - стр. 6

– Может, подождём? Ей только двенадцать.

– Ты дурак? Какой подождём? Пусть привыкает к мысли.

– Ты думаешь, ей есть куда деваться?

– А если сбежит?

Я почувствовала, как перехватило дыхание. Если сбежит. Они даже это обсуждали. Даже это предусмотрели. Они знали, что я могу захотеть уйти. Но не боялись. Потому что были уверены – мне некуда идти. Один из братьев глухо рассмеялся.

– Сбежит? И куда? Её найдут через день.

– И тогда уже мы будем решать, что с ней делать.

В голосе было что-то ледяное. Что-то, от чего мне стало дурно. Я не помню, как оказалась в своей комнате. Не помню, как прошёл остаток дня. Только то, что сердце колотилось так громко, что, казалось, его слышно во всём доме. В ту ночь я не спала. Лежала в темноте, смотрела в потолок. И впервые в жизни почувствовала, что я в клетке. Что вокруг стены. Что мне никогда не выбраться из этого заточения.

***

В пятнадцать лет я в последний раз сказала “нет”. За это меня заперли в комнате на три дня. Без воды. Без еды. Без надежды.

К тому времени мамы уже не было. Она умерла, когда мне было тринадцать. Я помню тот день, но не её похороны. Меня не пустили.

– Девкам незачем смотреть на смерть.

Я не плакала. Не потому что не хотела. Потому что не могла. Я просто стояла у окна, смотрела на улицу и ждала, когда она вернётся. Но она не вернулась.

После её смерти многое изменилось. До этого меня хотели выдать замуж. Я случайно подслушала разговор братьев. Они решали мою судьбу. Но теперь разговоры прекратились. Потому что им был нужен кто-то, кто будет убирать, готовить, стирать. Мать больше не могла этого делать. Значит, теперь это моя обязанность.

Я вставала раньше всех. Топила печь. Разводила тесто для лепёшек. Подавала им воду, пока они ели. Стирала одежду. Чистила ковры. А ночью, когда всё было сделано, просто падала на жёсткий матрас, чувствуя, как тело ломит от усталости. И так каждый день. Но я терпела. До того дня. До того, как в последний раз сказала “нет”.

– Почисти мои сапоги.

Я услышала голос брата и вздрогнула. Он сидел у стены, вытянув ноги, и даже не смотрел на меня. Просто кинул приказ, как всегда. Я стояла у печи, руки были в муке. Повернулась к нему.

– Сам не можешь? Я занята.

Тишина. Тяжёлая. Глухая. Я поняла, что совершила ужасную ошибку. Он медленно повернул голову.

– Что ты сказала?

Я сжала зубы, но не стала забирать слова обратно.

– Свои сапоги можешь почистить сам.

Следующее, что я почувствовала, – резкий рывок. Он подскочил с места и схватил меня за волосы. Я вскрикнула. Он дёрнул сильнее, и я упала на колени.