Сломанная любовь - стр. 61
Мне пришлось научиться идти только вперёд, невзирая на преграды, что поваленными деревьями ложились под ноги. Если бы не Мишка, у меня давно бы кукушка поехала, но мой маленький сын, что стал смыслом жизни, не оставлял мне шанса на поражение. Вперёд! Только вперёд! И если Королёв хочет узнать правду, то он её получит.
Боже, сколько было пролито слёз из-за разбившейся мечты! Всю беременность я не жила, а существовала, не сводя взгляда с двери. Ждала его, как выброшенная на улицу кошка, что привыкла к уюту тёплой квартиры. Я ласково гладила свой живот, в котором жила частичка моей огромной сломанной любви и плакала часами, понимая, что никогда не разделю это счастье с тем, кто этого достоин. А Королёв достоин этого, несмотря на всё, что нас разделило. Хорошо, Мироша… Хорошо…
В голове крутился миллион вопросов: что он сделает? Что скажет? Как объяснить Мишке, что его размеренная жизнь уже никогда не будет прежней, потому что теперь у него есть отец. С Королёвым я как-нибудь разберусь, меня больше волновали чувства сына.
Однажды Мишка прибежал из садика максимально возбужденный и стал выгребать из ящика все конфеты, рассовал их по маленьким карманам, а потом схватил меня за руку и потащил в сторону железнодорожной станции, что проходила недалеко от посёлка. Мой мальчишка хмурился, что-то напряженно обдумывая, и лишь когда послышался гул поездов, развернулся ко мне.
– Почему ты мне не рассказала? – прищурился Мишка и похлопал по карманам, проверяя, не растерял ли карамельки по пути.
– О чем?
– Шура Кузнецова сказала, что у неё тоже не было папы, а потом она зажмурилась, загадала желание, когда увидела паровоз и выронила конфету. Так вот у неё теперь есть папа! Пойдём скорее, пропустим паровоз, – Мишка снова взял меня за руку и потащил к путям. – Держи конфеты, мам, тоже жмурься и проси… Только сильно!
– Что сильно? Жмуриться?
– Проси сильно, мамочка…
Я тогда зажмурилась, но не потому, что желание загадывала, а чтобы слёзы сдержать. В воспоминаниях стал всплывать мой Королёк, что смолил коричневые сигареты с ароматом жженой горькой вишни, а через две недели он поймал меня на пыльной просёлочной дороге в сторону «Яблоневого»… Навизуализировала? Или Шура Кузнецова права, паровозики и карамельки работают?
Достала из кармана ключи, уже даже не беспокоясь о том, что эта квартира в профессорском доме давно не была моей. Всё равно было… После очередной стычки с Королёвым, что шантажом заманил меня в нашу любимую кондитерскую, внутри горели пожары гнева… Я, как дракон, готова была испепелить каждого, кто попадался на пути, поэтому и побежала за сыном, чтобы хоть немного успокоиться, утонув в его по-волшебному синих глазах. Только они были моим плотом, что мог вытянуть из закручивающегося водоворота реальности. Не утону!